Особенно,... 
93 
Сурайю Арман никогда не жалел. Зачем ей образование, думал он. Разве мало того, что она стала матерью его детей и этим доставила удовольствие эмиру? Доставлять удовольствие мужчинам — вот в чем единственное предназначение женщин.
Ежегодные поездки на день рождения отца окончательно закрепили его взгляды и привычки. Сейчас Арман чувствовал себя самым настоящим принцем. Быть может, когда-нибудь он даже раскроет окружающим свою тайну — американцы, как было ему доподлинно известно, неровно дышат ко всяким аристократам, а уж перед особой королевской крови они и вовсе будут ковром расстилаться. Но его время еще не настало, и Арман понимал это очень хорошо. Кроме того, он не сомневался — ему вовсе не обязательно раскрывать свое инкогнито, чтобы купить этот отель, которому суждено стать главным сокровищем его бизнес-империи. Для этого достаточно просто заплатить деньги, и ключи от «Ключей» окажутся у него в кармане.
И произойдет это сегодня.
Усмехнувшись дурацкому каламбуру, который пришел ему на ум, Арман отправился в ванную комнату. За собой он всегда тщательно ухаживал, поэтому, употребив пару дорожек кокаина, Арман принял душ, а потом принялся смазывать кожу различными кремами и лосьонами. Дольше всего он массировал яички и член — этот бесконечно прекрасный и совершенный жезл мужества, которым очень гордился. При этом он вспоминал шлюх, с которыми провел вчерашний день, и до того возбудился, что для снятия напряжения вынужден был прибегнуть к подручным средствам. Не слишком гигиенично, зато приятно — гораздо приятнее, чем быть с женщиной.
Закончив свои манипуляции, Арман снова принял душ, заново опрыскал кожу лосьоном и, полюбовавшись на себя в зеркало, начал одеваться. Сначала он надел шелковую рубашку от «Тернбула и Асера», сшитую в Лондоне специально для него, потом повязал галстук, купленный за триста пятьдесят долларов в магазине «Нойман Маркус» в Беверли-Хиллз, и наконец облачился в жемчужно-серый в тонкую полоску костюм, который обошелся ему в восемь с половиной тысяч долларов.
Бросив на себя в зеркало еще один взгляд, Арман не без удовлетворения подумал, что выглядит очень стильно и модно. Не зря женщины буквально охотятся за ним, и не зря журнал «Нью-Йоркер» назвал его одним из самых популярных холостяков в городе.
В городе, ха!..
Как насчет всего мира?
* * *
Несмотря на то, что в ресторане Пегги изрядно нагрузилась, ей долго не удавалось заснуть. Возбужденный мозг лихорадочно работал, вновь и вновь оживляя воспоминания сорокалетней давности — воспоминания о тех временах, когда огненноволосая Пегги Линдквист была любимицей доброй половины вегасских мужчин.
Оказалось, что она очень неплохо помнит те давние события и людей, с которыми ей приходилось сталкиваться. И конечно, она помнила Джино Сантанджело. Когда Фуад назвал ей имя и фамилию старика, который привлек ее внимание в ресторане, Пегги едва не завопила от восторга. Она узнала его практически сразу, но не была уверена в том, что это действительно он. Слова Фуада развеяли последние ее сомнения. Джино жив. И он до сих пор в Вегасе. Это было просто поразительно, ведь прошло столько лет…
Лас-Вегас, 1968
Пегги Линдквист приехала в Вегас из Огайо. Тогда она была совсем юной, но амбициозной девчонкой с ногами, росшими от ушей, матово — белой кожей и огненно-рыжими волосами, которые невозможно было не заметить… И ее замечали. Рыжеволосая красотка привлекала к себе внимание всех мужчин без исключения. Как и большинство своих сверстниц, Пегги покинула родной дом с намерением сделать в Вегасе карьеру или по крайней мере заполучить богатого дружка. Ей едва исполнилось восемнадцать, и она готова была дать любому, лишь бы добиться своего.
Довольно быстро ей удалось получить место в «Цезарс-палас», где она танцевала в кордебалете популярного шоу. Обязанности были просты — главным было повыше задирать ноги, чтобы как следует завести публику. Иногда Пегги позволяла себе показать зрителям грудь, якобы случайно выскользнувшую из лифа атласного платья, расшитого мишурой и украшенного пышными страусовыми перьями. Груди у нее были натуральными и к тому же весьма не маленькими (размер 36 — С), с большими розовыми сосками. Мужчины кончали в штаны от одного их вида.
Девственность Пегги потеряла еще в тринадцатилетнем возрасте и с тех пор регулярно занималась сексом, как с одноклассниками, так и с парнями намного старше себя. Она отлично знала, что ́ нужно мужчинам, и умела заставить их просить об этом.
93 
