100 
Валсидал задумался. Селянка проживала на отшибе, но даже при этом тропа к ее дому не зарастала. Явно к ней постоянно наведывались. Знаки в его сторону девушка делала угрожающие и явно рассчитывала на немедленный испуг.
– Думаю, да.
– То есть вы не уверены?
– Не на сто процентов, но признаки есть.
– А спросить не пробовали?
– Слушай, ты наградил меня головной болью только затем, чтобы упрекнуть в недостатке общения с упырицей до ее превращения?! – вызверился вампир.
– Не сочтите за грубость. – Мерб умудрился изобразить куртуазный поклон и при этом все равно выглядеть наглым и независимым. – Но если бы взяли на себя труд пообщаться с девицей, то сильно упростили бы себе жизнь. Вот! – Демон шлепнул увесистым томом со своей стороны зеркала, будто всерьез рассчитывал передать книгу хозяину сквозь стекло. Разумеется, стеклянная поверхность не позволила проникнуть через себя постороннему предмету, но вампир получил возможность полюбоваться черным кожаным переплетом с золотым тиснением. – В этой книге ясно написано, что обращать в упырей людей, обладающих магическим даром, чревато разнообразными сюрпризами. Например, некто Майерс, еще до знаменитой войны вампиров против людей, проводил множество экспериментов как с магами, так и с ведьмами. В результате получил новый вид нежити и был разорван и пожран собственными подопечными. Есть также легенды о том, что в древние времена люди с магическим даром, укушенные сотворенными вампирами, проходили через особый ритуал и восставали, получив в дар бессмертие и прочную связь со своим создателем. Так как сотворенные вампиры являются низшей ступеней вампиров и практически не переносят дневного света, люди, прошедшие ритуал и разделившие бессмертие со своими хозяевами, охраняли дневной покой покровителей. Оттого и назывались они хранителями дневного покоя. Обычные же люди называли их слугами. Но это, на мой взгляд, неточное определение.
Вампир задумался и молчал так долго, что Мерб уже начал сомневаться, не подкрался ли к нему незаметно василиск и не превратил ли хозяина в статую.
– Что ж, надо признать, твои изыскания весьма интересны. Продолжай дальше в том же духе, – молвил наконец Валсидал, сделал пасс в сторону озера, и связь прервалась.
– Ну вот, – обиженно протянул Мерб. – Ни спасибо тебе, ни до свидания. И это называется культурный вампир!
В это время Светлолика и Вяз Дубрович пробирались тайными тропами, ведомыми лишь лешему да еще, может, паре кикимор. Такие дорожки пронизывали весь лес сетью, словно множество прожилок на кленовом листе. Следом деловито топали две вервольфицы. Вокруг стояли вроде бы обычные деревья, но видимость обманчива. Девушка точно знала, чуть ступишь с тропы – и неизвестно, куда тебя выбросит. Можно запросто в самый центр трясины угодить или попасть на разборку вурдалаков. Положим, Вяз Дубрович не даст обидеть девушку ни одному монстру, но, пока разберутся, наверняка успеют если не съесть, то хотя бы надкусить в некоторых местах.
На одной из полян Безымянного леса встретились Лютый и Олек. Оба были в зверином обличье, оба не очень обрадовались встрече. Лютый получил свою кличку не за красивые глаза, а за буйство нрава и склонность к выяснениям отношений с самцами стаи. Неожиданная встреча с крупным черным двуипостасным вызвала в нем мгновенную реакцию агрессии. Лютый ощерился на незнакомца двумя рядами внушительных острых зубов, вздыбил серую шерсть; шрамы на рваном ухе покраснели, а янтарные глаза налились кровью.
«Дожили, – с тоской подумал вожак двуипостасных. – В собственном лесу все кому не лень наезжают».
Делать нечего. Олек оскалил не менее опасный набор клыков и приготовился к драке. О позорном отступлении не было и речи. Титул вожака стаи завоевывался раз и навсегда и передавался более достойному только после кончины. Новый вожак становился таковым только после смерти предыдущего. Так было всегда.
Некоторое время пара зверей с горловым рычанием, способным заставить отступить медведя, кружила по поляне. Они принюхивались друг к другу, примерялись, оценивали силу противника и возможные уязвимые места. Таковых было немного. Оба крупные, величиной с годовалого бычка, зубастые, закаленные в многочисленных схватках. Единственным уязвимым местом являлось горло, но нежить – она нежить и есть, ей вполне по силам не дышать несколько минут и прихватить с собой на тот свет заодно и противника. Охотникам на нежить проще, им можно расстрелять оборотня из арбалета серебряными болтами или стрелами со взрывающимися наконечниками. И в том и в другом случае оборотень получал не совместимые с жизнью травмы на расстоянии и околевал раньше, чем успевал добраться до убийцы. Еще вервольфа можно разрубить на части, но это опасно, потому что с первого удара обездвижить зверя изловчится не каждый.
100 
