47 
Дождь в пустыне. Как странно.
Сев в постели, она откинула с лица волосы. Она спала в футболке и трусиках, а не обнаженная, как до сих пор в объятиях Карима.
Нет, она не будет о нем думать. Она проплакала из-за него полночи, пока не кончились слезы и усталость не взяла свое.
Поднявшись, Рейчел достала из своего чемодана джинсы, футболку и бюстгальтер и пошла в ванную. Через пять минут она уже была готова. Ей осталось только попрощаться с Итаном. Она это сделает, даже если Карим и Зуки ей запретят.
Затем она сядет в самолет, и пилот Карима доставит ее домой.
Но куда именно?
Дом — это место, где живут люди, которых ты любишь. Итан был причиной, по которой Лас-Вегас был ее домом. Она быстро привыкла к Нью-Йорку, потому что жила там с Каримом и Итаном.
Где теперь ее дом?
Рейчел опустилась на край кровати.
Это глупо. Она привыкла к одиночеству. Она была одна до рождения Итана и до знакомства с Каримом. Ну и что с того, что она снова будет одна? С ней все будет в порядке. Нуждаться в ком-то — это слабость. Разве жизнь ее этому не научила? Она должна выбрать город, в котором будет жить, найдет жилье, работу…
В дверь постучали. Наверное, кто-то из слуг пришел сообщить ей, что самолет готов. Но пилоту придется подождать, пока она попрощается с Итаном.
Стук повторился.
— Иду, — сказала она, подошла к двери и распахнула ее.
При виде небритого Карима в джинсах и футболке ее захлестнула волна желания. Он все еще выглядел как мужчина, в которого она влюбилась, но ей не следует забывать о том, что у него нет сердца.
— Хорошо, что ты пришел, — холодно произнесла она. — Мне не придется тебя искать по всему дворцу.
— Я могу войти?
— Не вижу необходимости. Я просто хочу тебе сказать, что мне нужно повидать Итана.
— Это невозможно. Он спит.
— Я не уеду, пока не увижу его!
Карим издал неприятный смешок:
— Ты уедешь, когда я скажу. То есть через двадцать минут.
— Я требую…
— Требуешь? — промурлыкал он. — Ты не в том положении, чтобы что-либо требовать.
— Карим, если ты испытывал ко мне какие-то чувства…
Она вскрикнула, когда он схватил ее за руки и прорычал:
— Не смей говорить со мной о чувствах. Ты не знаешь, что это такое.
— Я любила тебя. Я так тебя любила…
— Меня уже тошнит от твоей лжи!
— Это не ложь. Я действительно тебя любила. И я люблю Итана.
— В это я верю, — сказал он, отпуская ее. — Именно поэтому я и пришел поговорить с тобой. Итану понадобится няня.
— Роберта позаботится…
— Она останется на неделю, а потом вернется в Нью-Йорк. Она записалась на курсы повышения квалификации.
— Зуки придется справляться одной.
Рот Карима искривился.
— Мы с твоей сестрой вчера поговорили. Она уже уехала.
— Зуки? Но…
— Между воспитанием своего сына и отказом от опеки она без колебаний сделала выбор в пользу последнего.
— Хочешь сказать, что она позволила тебе оставить Итана здесь?
— Она отказалась от своих прав на него и позволила мне его усыновить.
Рейчел недоверчиво уставилась на него:
— Почему она на это согласилась? Ты ей заплатил?
Чека с семизначным числом оказалось достаточно, чтобы Зуки согласилась навсегда исчезнуть из жизни Итана и подписать документ, обязывающий ее молчать обо всем, что касается всей этой истории.
— Скажем, мы с ней пришли к взаимовыгодному соглашению.
— Она призналась, что лгала на мой счет?
— Мы не говорили о тебе. Только об Итане.
Рейчел кивнула. Зачем им было говорить о ней, если Карим поверил каждому лживому слову Зуки?
— И?..
— И что?
— Зачем ты сюда пришел?
— Я подумал, что тебе будет спокойнее, если ты будешь знать, что Итана буду воспитывать я. Что я дам ему все необходимое.
На глаза Рейчел навернулись слезы.
— Спасибо, что сказал. Для меня это очень важно.
— Ты была для него хорошей матерью, — мягко произнес Карим.
— Я старалась.
— Я хочу, чтобы ты знала, что я его люблю.
«А меня?» — хотела спросить она, но не смогла.
— Я знаю, — сказала она. — Это хорошо. — Ее голос стал напряженным. — Потому что он будет в тебе нуждаться. Он еще очень мал, но все эти перемены для него болезненны.
Карим кивнул:
— Я сделаю все, чтобы он как можно скорее привык к новой обстановке. — Немного помолчав, он добавил: — Я сожалею о предложении, которое сделал тебе вчера.
47 
