Последние отзывы

  79  

– Ну нет, без кондиционера – нереально.

– Понятное дело, – согласно пожимаю плечами я.

Камень Луа Татупу лежит в левом кармане. Возможно, это из-за него безумное движение в центре города меня почему-то совсем не раздражает. Вроде сплошные пробки, все стоят, даже на зеленый, – а я все равно чувствую себя очень счастливым.

Поставив машину на стоянку, я вижу, как подъезжает Одри. Она опускает стекло и говорит:

– Черт, я вся вспотела! Такая жарища!

А я представляю капельки испарины на ее коже. Как бы я слизывал их языком. Перед глазами проходят соблазнительные картины, – надеюсь, это не видно по моему лицу.

– Эд?..

Волосы у нее не очень чистые, но для меня они все равно самые красивые. Светлые такие, цвета пшеницы.

На лице Одри прыгают три или четыре солнечных зайчика. Она повторяет:

– Эд?..

– Извини, – откликаюсь я наконец. – Задумался о своем. – И оборачиваюсь – туда, где стоит ее парень. Ждет, когда Одри выйдет из машины и подойдет. – Смотри, кто тебя дожидается.

Повернувшись к Одри, я промахиваюсь взглядом и упираюсь в пальцы на руле. Они лежат совершенно расслабленно, купаясь в солнечном свете. До чего же они красивые. «Интересно, а этот хрен подмечает такие мелочи?» – сердито думаю я. Но Одри, конечно, ничего не говорю.

– Пока, – прощаюсь я.

И отхожу от машины.

– Спокойной ночи, Эд, – отвечает она.

И трогается с места.

Уже темно, я давно оставил машину на стоянке и иду по городу. Сворачиваю на Клоун-стрит. Но Одри все равно стоит у меня перед глазами. Руки. Стройные длинные ноги. Вот она улыбается своему парню. Они сидят и едят. Перед моими глазами картина: парень кормит ее с рук, а она берет губами кусочки. Ее губы касаются его пальцев, они все перемазаны и оттого еще более красивы.

За мной плетется Швейцар.

Мой верный старый друг.

По дороге я покупаю огромный пакет горячих чипсов – с уксусом и солью. Все как в старые добрые времена, на кулек пошла страница сегодняшней газеты. Раздел «Скачки» – пятна от уксуса проступают на строчках про фаворитку этого сезона, кобылу-двухлетку по имени Ломоть Бекона. Интересно, пришла ли она первой. Швейцару, впрочем, не до спортивных сводок. Он унюхал чипсы и надеется, что я с ним поделюсь.

Дойдя до дома № 23 по Клоун-стрит, я обнаруживаю, что это ресторан. Маленький такой, называется «У Мелуссо». Итальянский. Вокруг – торговый квартал, посетителей много. Внутри – полумрак. Похоже, все хозяева мелких ресторанчиков считают: раз темно – значит уютно. Но пахнет оттуда вкусно.

Напротив стоит скамейка. На ней-то мы со Швейцаром и располагаемся. И начинаем неспешно поедать чипсы. Я лезу в жирный, мокрый от уксуса пакет и наслаждаюсь каждым мгновением. Время от времени чипсину получает и Швейцар. Он провожает ее взглядом до самой земли, потом наклоняется и облизывает. Впрочем, я ни разу не видел, чтобы Швейцар не сожрал то, что ему кинули. Похоже, мою собаку не очень-то волнует уровень холестерина в крови.

Этим вечером ничего не произошло.

Следующим тоже.

По правде говоря, мне кажется, мы попусту теряем время.

Хотя теперь у нас есть, можно сказать, традиция. Каждый вечер мы со Швейцаром идем на Клоун-стрит, садимся и едим чипсы.

Хозяин ресторана – пожилой, очень представительный мужнина. Мое послание – не ему, голову даю на отсечение. Что-то тут должно произойти. Причем совсем скоро.

В пятницу вечером, отдежурив свое перед рестораном, я возвращаюсь домой и обнаруживаю на крыльце Одри. На ней спортивные штаны и рубашка. Под которой нет лифчика. Груди у Одри не то чтобы очень большие, но красивые. Я останавливаюсь, вздыхаю – и иду дальше. Швейцар тоже ее заметил и радостно припустил к крыльцу.

– Привет! – ласково треплет псину Одри.

Они большие друзья, да.

– Привет, Эд.

– Привет, Одри.

Я открываю дверь, она проходит следом.

Мы садимся.

На кухне.

– Где тебя носило? Поздно ведь уже! – спрашивает она.

А я едва сдерживаю смех: обычно такой вопрос задают злые жены подгулявшим мужьям.

– На Клоун-стрит.

– Где?! На какой-какой улице?

– На Клоун-стрит, – киваю я. – Ну, там где итальянский ресторан.

– У нас что, есть улица имени клоуна?

– Нуда.

– Ну и что там?

– Пока ничего.

– Понятно.

Она отворачивается, а я собираюсь с духом. И спрашиваю:

– А ты зачем пришла?

Она смотрит вниз. Потом в сторону.

А потом наконец говорит:

  79