11 
– Месье Кардини, пожалуйста. Я готова на все, только пусть Имоджен и Аднан…
Но этого Имоджен вынести не смогла. Она не собиралась прятаться, пока сестра борется за ее будущее, пытаясь взвалить всю вину на свои хрупкие плечи.
Теперь Имоджен жалела, что не рассказала Киэре правду, ведь та думала, что ее старшая сестра и Аднан женятся по любви.
– Киэра, нет!
Имоджен бросилась к ней, пытаясь высвободиться из занавесок.
– Ничего не говори. Я все улажу. Мы с Раулем…
Она выскочила на середину комнаты со спутанными волосами, рассыпавшимися по плечам и свисающими ей на глаза, и с развязанным поясом на халате и врезалась прямо в Рауля.
– Имоджен! – с упреком воскликнул он.
– Кардини, вы уверены, что не хотите выпить немного виски?..
Имоджен в ужасе застыла, услышав голос отца.
– О, Имми! – потрясенно уставилась на нее Киэра.
Имоджен пыталась прибрать волосы с лица, мешавшие ей видеть происходящее.
– Имоджен?
На пороге стоял отец и, прикрыв рот рукой, смотрел на нее словно пораженный громом.
Как будто того, что ее застали отец и сестра в комнате другого мужчины накануне ее свадьбы, было мало, ситуация приняла совсем дурной оборот, когда на пороге спальни Рауля появился Аднан.
– Имоджен! Что здесь происходит, черт подери? – потрясенно спросил пришедший в ярость аль-Мактаби.
Глава 4
– От-тец… – выдавила Имоджен и в ужасе посмотрела на мужчину, чей взгляд метал молнии и который завтра должен был стать ее мужем.
Или уже сегодня? Часы внизу у лестницы начали бить полночь.
– Разве ты не знаешь, что это дурная примета для жениха – видеть свою невесту до свадьбы?.. – цинично улыбнулся Рауль.
– Чьей свадьбы? – резко бросил Аднан, не спуская с Имоджен испепеляющего взгляда.
– Нашей… – выдавила она. – Понятно, что нашей…
– Из того, что я вижу, мне ничего не понятно.
– Но, Аднан… – Она шагнула вперед, но Рауль схватил ее за руку и притянул назад к своему теплому, сильному мужскому телу.
Только теперь до нее дошло, что она стояла в одной ночной сорочке с распахнутыми полами халата, а на Рауле так вообще не было ничего, кроме полотенца, повязанного на его узких бедрах. Она вдыхала аромат его чистой кожи, смешанной с запахом лимонного шампуня, и у нее еще больше шла кругом голова.
– Аднан… – снова начала она, но замолчала. Имоджен была благодарна, что туман застилал ее глаза и она не могла видеть злости на лице своего жениха, ведь она предала его. Пусть их свадьба не была союзом двух влюбленных сердец, но Аднан был ее другом. Он предложил ей помощь, чтобы выбраться из ямы, в которую увлекло их бездумное поведение ее отца, и не заслуживал такого отношения.
– Это не то, что ты думаешь, – в отчаянии добавила Имоджен. – Рауль, скажи же им!
Ее командный тон прозвучал для него оскорбительно. С таким же успехом Имоджен могла бы щелкнуть пальцами, сопровождая свой приказ.
Только Рауль не собирался подчиняться. Во-первых, женщины никогда не командовали им. А во-вторых, он начал терять голову, чувствуя прикосновение нежной теплой кожи Имоджен. Он уже забыл, какими на ощупь были ее шелковистые волосы, которые сейчас струились по его плечам и груди. Он стоял, прижимая ее к себе и упираясь своей возбужденной плотью в ее ягодицы.
Если она отойдет в сторону, все сразу станет очевидным и только усугубит создавшееся положение. Хотя Раулю было наплевать, если случившееся лишит Имоджен шанса выйти замуж. В конце концов, он приехал сюда именно за этим.
– Тут нечего объяснять, – протянул он, удерживая Имоджен, которая попыталась высвободиться и подойти к своему жениху.
Если после того, что произошло, аль-Мактаби все еще считал себя ее женихом. Он должен поблагодарить Рауля за то, что тот спас его от женитьбы на женщине, которой нужны были только его деньги.
– Все именно так, как кажется.
Имоджен потрясенно ахнула, и снова попыталась высвободиться, но он лишь крепче прижал ее к себе. Она сдавленно застонала от боли, и Рауль чуть ослабил хватку, чтобы не оставить синяков на ее белой нежной коже, которая очень мешала ему сосредоточиться.
Ему хотелось отослать всех к чертям и прижаться губами к ее шее, целовать ее, касаться ее языком и чуть покусывать…
Проклятье!
Рауль попытался собраться с мыслями, которые повернули не в том направлении. По тому, как Имоджен начала извиваться в его объятиях, стало понятно, что от нее не укрылось то, какой эффект она производила на него. Борьба за то, чтобы вернуть под контроль самые примитивные чувства, сделала его голос хриплым, и он прозвучал грубее, чем хотелось бы.
11 
