Последние отзывы

  27  

Вечером на большом празднике в качестве гостей Милоса были и приверженцы Исиды. После торжественного банкета они вышли на воздух, где для них был сооружен подпертый деревянными столбами соломенный навес, напоминавший огромный корабль. Повсюду стояли кресла, а на полу лежали подушки. Вдали от навеса толпились тысячи местных жителей, которые возбужденно пели, танцевали, о чем-то спорили.

Солнце уже давно зашло. Везде горели воткнутые в землю факелы. Они отбрасывали огромные пляшущие тени на высокие деревья. Со всех сторон неслась монотонная дробь военных барабанов. Атмосфера становилась все напряженней, все чего-то ожидали. И вдруг на середину обширной поляны вышел худощавый человек. Он был очень высок, и это еще более подчеркивалось украшением на его голове, состоявшим из страусовых перьев, выкрашенных в красный и зеленый цвет. На нем было мало одежды, своим видом он символизировал прошлое страны. Он пел на одном из африканских диалектов песню, в которой европейцы не понимали ни слова. Милос переводил гостям его пение:

— С возникновением мира Великий Бог Мтили отправился по всем странам, от глубокого моря на юге до высоких гор на севере. Он искал самые плодородные долины, чтобы дать родину храбрейшим мужчинам. Когда он достиг Саламба, то сделал остановку, ибо понял, что это обетованная земля. Затем он кликнул к себе Ндану, свою жену, самую красивую из всех богинь, чтобы она жила с ним и заботилась о продолжении их рода. Воины Саламба должны были быть храбрыми, как львы и быстрыми, как газели. И тогда Мтили стал львом, а Ндана — газелью. Они встретились на этом месте, а плодом их любви стал народ Саламба. Наше представление сегодня реконструирует божественную брачную ночь и рождение нации.

Пение закончилось, и около сотни мужчин выскочили из-под деревьев и стали исполнять горячий эротический танец. Все они были высокими и мускулистыми. На шеях сверкали необычные желто-коричневые ожерелья. Милос объяснил, что они выполнены из волос гривы льва, которого каждый из этих воинов сразил своим копьем или задушил собственными руками. Их набедренные повязки тоже были сделаны из волос львиной гривы. В диком ритме они притопывали ногами, и это вскоре начало возбуждать и Исиду, и ее последователей. Затем танцоры ускорили темп. Он стал напряженнее и импульсивнее, и в этот момент на площадке появилась группа юных девушек. Их движения соблазняли. Без всякого смущения они выставляли свои груди. На них были юбки из травы, а на головах — венки, сплетенные из цветов гибискуса. Их рослые, восхитительные тела излучали неотразимую чувственность.

И вот обе группы начали сближаться, а танец стал еще более вихревым, сексуальным. Дробь барабанов оглушала. Исида схватилась за подлокотники своего кресла, чтобы не вскочить и не смешаться с танцующими.

Вдруг глухо зазвучали трубы. Мужчины обнажили свои поблескивающие от влаги внушительные детородные инструменты, торчавшие, словно выставленные для атаки копья. Девушки сначала остановились в ожидании, положив руки на покачивающиеся бедра, а затем сбросили свои юбки на землю. Воины упали к их ногам, и каждая из них поставила ногу на плечо своего мужчины. С диким звериным криком воины схватили в объятия девушек, выкрикивавших непонятные слова.

— Они просят мужчин сделать им львят, — объяснил Милос, и его голос стал хриплым от сдерживаемого волнения. — Этот культ еще древнее, чем культ Осириса, — обернулся он к Исиде.

Жрица ничего не ответила. В оцепенении смотрела она, как мужчины валили на спину женщин и со свирепостью львов бросались на них сверху. Йозеф Грунвальд вскочил, задыхаясь от рвущегося из горла крика. Его взгляд стал диким, а вены на голове вздулись. Он расстегнул брюки и начал себя мастурбировать. Все мужчины и женщины вокруг него стали ему подражать. Когда молодые люди на поляне достигли оргазма, подле них появился мужчина-акушер. Он тоже включился в ритуал. Четверо воинов подвели к нему газель.

— Он — лев, Бог Мтили, — тяжело дыша, проговорил Милос.

Мужчины держали животное, которое отбивалось от них, а акушер монотонно пел с высоко поднятой головой. Потом он взревел, как будто и впрямь был львом, а один из воинов перерезал газели горло.

Праздник закончился. Зрители постепенно расходились. Милос встал. Он выглядел измученным. Он был единственным, кто не испытал от этого зрелища удовлетворения, в мыслях он был с белокурой английской девушкой.

  27