Последние отзывы

  27  

А суд над бригадиром и его строителями продолжался. Горбун протерся поближе к судилищу и вернулся обратно. Отыскал ангела и сообщил ему, что судят строителей не новопалестиняне, а колхозные крестьяне, которые сказали, что новопалестинян к суду допускать нельзя, потому что добрые они очень и обязательно недосудят виновных. Услышав это, ангел вздохнул с облегчением — раз колхозные крестьяне считают жителей Новых Палестин слишком добрыми, значит живет он, ангел, среди не самых худших из людей этой загадочной страны. Может, просто мало он им помогал, может, это его вина, что уже сейчас видно — не попадут эти люди после смерти в Рай?

— Тише! Тише! — закричал кто-то со стороны замерзшей реки, где проходил этот суд.

Замолчали люди, прислушались. Прислушался и ангел, голос расслышал, но о чем говорил этот голос — не разобрал.

Через полчаса толпа стала расступаться, расходиться. Ангел стоял и о Рае думал. И вдруг в освободившемся от людей пространстве увидел он полынью на льду реки, а из полыньи торчала макушка головы и расставленные в стороны руки, привязанные к длинной жердине.

Оглянулся ангел по сторонам, испугавшись вдруг, что один он остался. Но много еще людей стояло рядом. Стояли молча и смотрели, как вмерзает в лед по приговору суда бригадир строителей — убийца Захара.

Подошел горбун-счетовод.

— Ну все, — сказал он с облегчением.

— А со строителями? — спросил ангел, будучи не в силах оторвать свой оцепеневший взгляд от страшной полыньи. — Что решили?

— Одного простили, он пообещал школу в одиночку достроить. Остальных под лед, они ведь и там, в колхозе, чего-то натворили. С бабами…

Ангел кивнул. И вдруг его затошнило — почудился в воздухе запах копченого мяса. Ангел в испуге оглянулся на дом Захара и действительно увидел вылетающий из трубы дымок.

Горбун-счетовод тоже посмотрел туда.

— Колхозники свинины принесли, вот Петр и коптит, он ведь знает это дело, от Захара выучил.

— На ужин? — спросил ангел, и стало ему не по себе от чужеродности заданного им самим вопроса.

— Ага, они ж ночевать у нас будут. Хотят за ужином суд отпраздновать, Захара помянуть. Водки тоже принесли.

Ангел снова кивнул. На душе у него было тяжело, будто одною своею душою удерживал он все небо над этой страной, не давая ему рухнуть, удерживал из жалости к людям, которых не понимал и, казалось, больше не любил.

Глава 15

Ко Дню Победы в Краснореченске установилась хорошая погода. Дожди и грозы прекратились, выглянуло солнце и за пару дней высушило все улицы и площади города. И хоть в окружающих город лесах и рощицах еще лежал снег, в самом Краснореченске зеленела трава и на клумбах распускались первые нарциссы.

Девятого мая, перед тем как идти на почетную трибуну Добрынин положил букет цветов на могилу друга. В прошлом году они вместе с ним, Дмитрием Ваплаховым, приветствовали демонстрацию и оба радовались, глядя на пионеров и октябрят с шариками и надувными фигурами в руках. Теперь, год спустя, Добрынин был один. Он уже свыкся со своим одиночеством, но одиночество это было скорее душевного характера, ведь знакомых у него в Краснореченске имелось множество, и все они хорошо относились к народному контролеру, уважали его и, может быть, даже по-человечески любили. Не было у Добрынина только друга, такого близкого друга, каким был раньше Дмитрий. Но Добрынин знал, что настоящая дружба рождается сама по себе, ее нельзя найти на работе или на улице. Настоящая дружба очень часто скрепляется кровью, но сейчас было другое время. Сейчас было мирное время, и редко выпадали на долю людей испытания, в которых могла бы родиться настоящая дружба.

Демонстрация закончилась к полудню, но праздник в городе продолжался, и из репродукторов на фонарных столбах неслась бодрая музыка. Люди наслаждались солнечной погодой, гуляли по городу.

Горком партии поехал на пикник. Куняев приглашал и Добрынина, но народный контролер в больших компаниях чувствовал себя неуютно, терялся. Он поблагодарил секретаря горкома, но, сославшись на трудовую усталость, отказался от приглашения. Вместо этого он пошел домой.

Открывая дверь, заметил кончик письма, выглядывавшего из почтового ящика. Вытащил письмо и зашел.

Первым делом поставил чайник. Потом по привычке сел на кухне за стол. Вскрыл письмо.

«Дорогой товарищ Добрынин», — прочитал он. Округлый аккуратный почерк показался знакомым, и он посмотрел на адрес отправителя, указанный на конверте.

  27