ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  43  

Кто-то постучал в дверь будки, и Марк испуганно оглянулся.

— Кто? — спросил он хрипловатым подростковым голосом.

— Я, Ванеев.

Марк шагнул к двери, снял крючок, на который она была закрыта.

Вошел промокший старик лет семидесяти в грязном ватнике и черной кепке.

— О, — сказал он, снимая мокрую кепку и выжимая ее себе под ноги. — Ты лампочку новую взял!

Марк тоже посмотрел на лампочку, свисавшую с потолка. Действительно, последние три дня ему приходилось жечь свечи, и в конце концов он пошел к завхозу дома отдыха и, поборов гордость, а может быть, просто стеснительность, выпросил у него новую лампу взамен сгоревшей. Пришлось, правда, потом снова идти к нему и относить сгоревшую лампу, понадобившуюся ему для отчетности. Зато теперь в будке было так ярко, что даже пауки, прятавшиеся в щелях сбитых из деревянных досок стен, были хорошо видны.

— Здравствуй, Вася, — как-то замедленно проговорил Марк вошедшему гостю. — Счас суп готов будет, поешь?

— Я не того, — мотнул головой Ванеев, стаскивая с себя мокрый ватник. — Я газету принес…

— Какую газету? — Марк посмотрел на Васю, и толстые линзы очков увеличили удивление его взгляда.

— Ну помнишь, ты мне про своего Кузьму, попугая говорил?

— Да…

— Ну так тут вот про него и даже про тебя есть! — сказал старик, вытащил из-за пояса брюк свернутую трубочкой газету и подал ее Марку.

Руки у Марка задрожали, он развернул газету.

— На какой странице? — спросил.

— Там, посередке. Она промокла чуть-чуть, так что не порви…

Марк, раскрывая газету, подошел к столику, разложил ее на нем, раскрыл посередке и увидел среди бисера текста фотографию попугая.

— Кузьма! — вырвалось у него. — Где ж это он?..

— Ты почитай, почитай, — говорил Ванеев. — А я пока за супом послежу, чтоб не убежал…

Марк сел на табурет и стал читать. От напряжения болели глаза, болели и слезились. Приходилось приподнимать очки и вытирать слезы рукой.

В статье рассказывалось о каком-то ученом, изучающем возможности попугая и открывшем с помощью этого попугая огромное количество неизвестных раньше стихов неизвестного поэта.

Статья была на весь разворот, и Марк уже терял терпение.

— Где же здесь про меня? — шептал он сам себе. — Где ж тут про меня?

Ванеев сделал шаг к столу, наклонился над разложенной газетой и, ткнул пальцем в какой-то абзац.

— Там где-то.

Марк снова протер рукой глаза, поморгал, наклонился над статьей.

«Со своим первым хозяином и дрессировщиком Марком Ивановым попугай ездил с концертами больше двадцати лет. Птица пользовалась огромным успехом, можно сказать, что знала ее вся страна. И когда началась война против гитлеровской Германии, Марк Иванов с попугаем Кузьмой дали сотни концертов на фронте, в перерывах между боями, в госпиталях. Сами они тоже побывали в госпиталях — оба были тяжело ранены во время выступления. Но потом они все равно вернулись в строй и если б не тверинщина — выступали бы и сегодня. В эти дни Марку Иванову было бы шестьдесят семь. Он умер в тюрьме на глазах у своего попугая от дистрофии и сердечного приступа. Его фамилия заняла свое место в списке миллионов жертв несправедливого, жестокого режима Тверина…» Снова заболели глаза. И заныла переносица, почти продавленная этими тяжелющими очками.

Марк положил очки на стол, рукой схватил свои взъерошенные седые волосы, потянул их до боли. Потом отпустил.

— Слышишь, Вася, пишут, что я умер!.. Вася кивнул, следя за кипевшим супом.

— Но я ведь живой, — сказал Марк. Вася снова кивнул, не глядя на приятеля. Потом сказал: «Живой». Марк чувствовал себя крайне удрученно.

— Ты до конца читал? — спросил он.

— Ага.

— А где они сейчас? А?

— В Ялте…

— В Ялте? — воскликнул взбудораженный старик. — В Крыму? Я хочу его увидеть… Я ведь жив…

Вася обернулся и посмотрел на приятеля с сочувствием.

— Ялта ведь недалеко? — спросил Марк.

— Недалеко, — подтвердил Вася. — Я туда ездил на экскурсию от нашего «Сокола». Часа четыре езды…

— Поеду, — прошептал Марк. — Надо ехать… Не знаешь, когда автобусы есть?

— С утра, наверно. С Судакской автостанции.

— Вася, — Марк подошел к сидевшему у плиты старичку. — Послушай, ты посиди здесь за меня денек! Завтра. А?

Ванеев поднял взгляд на Марка, посмотрел на его затуманенные, неизвестно куда смотрящие глаза.

— У меня же лодочная… Я ж там должен до семи быть.

  43