Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
70 
— Я сейчас закончу, если вы подождете, — сказала она с некоторым опозданием.
— Подожду?
— Снаружи.
— Порой вас посещают странные идеи, Рыжик. Это моя комната. Мне нужна одежда.
Она обернулась.
— Тогда я зайду позже…
Она осеклась на полуслове. Хантер стоял прямо перед ней, так близко, что она налетела бы него. Тиффани инстинктивно отпрянула, наткнувшись на постель, и, потеряв равновесие, упала навзничь.
Его губы изогнулись в медленной улыбке.
— Ну, если это то, чего вы… — произнес он, нависнув над ней.
Тиффани выставила перед собой руки, чтобы помешать ему склониться ниже, но это была слишком жалкая защита, чтобы остановить Хантера. Он просто медленно опустился на ее руки. Сообразив, что он может подумать, будто она гладит его грудь, Тиффани поспешно отдернула руки, словно обожглась. И тогда он склонился по настоящему низко.
— Я знаю, это плохая идея — поцеловать вас. Наверное, я буду сожалеть об этом до своего смертного часа, потому что никогда не забуду об этом моменте. А вы?
Тиффани не могла вымолвить ни слова, только ахнула, когда его губы коснулись ее губ. Она повернула голову, чтобы избежать поцелуя, но его губы последовали за ее губами, скользнув по щеке. По ее шее и плечам разбежались мурашки. Сердце оглушительно забилось.
— Хантер…
— Когда вы шепчете мое имя, меня словно скручивает в узел. Как вам это удается, Дженни?
Его дыхание обжигало ее щеку. Подсунув руку под голову, он повернул ее так, что их губы слились. Это был удивительно нежный поцелуй, но он вызвал в ее теле далеко не нежные ощущения. Скорее бурю, разразившуюся внутри и отозвавшуюся в самых неожиданных местах. Тиффани ощутила порывы, несвойственные ее натуре! Ей хотелось обвить руками его шею и притянуть Хантера ближе. И тут она поняла, что у нее серьезные проблемы.
— Если вы сейчас же не отпустите меня, я вас ударю!
Хантер со вздохом скатился с нее.
— А я то думал, что холодный душ остался внизу.
Тиффани не ответила. Зажмурившись, чтобы не видеть его наготы, она встала с постели и сделала то, что следовало сделать намного раньше: выскочила из комнаты.
Глава 30
Тиффани вернулась на кухню вне себя от ярости. Она хлопнула каждой дверью, через которую проходила, и дверцей плиты, когда ставила хлеб в духовку. Может, это дом Хантера, может, он привык расхаживать по нему в непотребном виде, но она, прости Господи, не привыкла! Теперь на кухне хозяйничает женщина, а не Старый Эд, который при подобном зрелище не моргнул бы и глазом. Что ж, придется ей настоять, чтобы в доме соблюдались хоть какие то приличия. Что за манера выходить из ванной в одном полотенце! Что за манера целовать ее, застигнув врасплох! О Боже, вот что на самом деле бесит: она позволила ему это. Она позволила Хантеру поцеловать себя, вместо того чтобы сразу же пресечь его поползновения. И знала, что он отпустит ее, как только она скажет. Для Хантера это игра: поддразнивание, рискованные шутки, даже поцелуи.
И она не верила в объяснение, которое он дал в оправдание этой скандальной демонстрации обнаженной плоти. Наверняка ему хотелось произвести на нее впечатление своими мускулами. Разве он не сказал, что удивился, не обнаружив ее на кухне? Видимо, рассчитывал, что поразит ее воображение своим видом! Неужели он думал, что она кинется в его объятия, не в силах устоять перед потрясающей фигурой, если увидит его полуголым?
Кстати, на полу не было грязных следов, подтверждающих заявление Хантера, будто он перепачкался с головы до ног. Тиффани заглянула в ванную. На полу валялась кучка одежды, которая действительно выглядела грязной. Сапог, однако, не было. Неужели он настолько предупредителен, что снял их снаружи, чтобы не наследить на полу? Она приоткрыла заднюю дверь и высунулась наружу. Его заляпанные грязью сапоги валялись за порогом. По ним катался поросенок, пребывая в явном восторге. По крайней мере хоть кто то здесь счастлив, подумала Тиффани, закатив глаза.
Подняв поросенка, она внесла его внутрь, стараясь держать как можно дальше от себя, и опустила в раковину. Бедняга завизжал, когда она пустила воду, но успокоился, когда она принялась смывать с него грязь.
— Нравится мыться? Но мы не будем превращать это в привычку, — предупредила она притихшего поросенка.
Вытерев насухо кухонным полотенцем, она выставила его наружу и подтолкнула в сторону свинарника. Крохотное животное в очередной раз подняло ей настроение. Весь ее гнев улетучился — пока, во всяком случае. Наверняка он вернется, как только Хантер снова окажется перед ее глазами.
70 
