ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  2  

Миссис Хольц всегда утверждала, что они достались ее дочери от не столь далекого ирландского предка, который пересек Атлантику в поисках в Новом Свете свободы и, возможно, фортуны.

Глаза Вады ярко выделялись на лице, а совершенной формы лоб и волевой подбородок придавали ее облику достоинство, которое нередко отсутствует у многих красивых женщин.

— Позволь мне остаться с тобой, мама! — умоляла дочь.

Если Вада и была решительной, то ее мать — в еще большей степени. Именно миссис Хольц всегда была в семье направляющей и движущей силой.

Ее муж, один из самых богатых нефтяных королей Америки, правил своей внушительной империей железной рукой. Но дома попадал под каблук своей очаровательной и своенравной супруги.

— Вада, — начала миссис Хольц, — я уже все окончательно обдумала и не собираюсь менять планы, даже из-за своей больной спины, чего бы мне это ни стоило.

— Мы можем отправиться, когда тебе станет лучше, мама. Я не смогу находиться в Англии одна, без тебя.

— А может быть, все к лучшему, — сказала миссис Хольц философски. — Я много об этом думаю и чувствую, что ты будешь вести себя увереннее, если меня там с тобой не будет. К тому же не секрет, что красивые матери склонны затмить своих дочерей! Вада рассмеялась.

— Но мне нравится, когда меня затмевают, мама! И потом, как мне говорить с герцогом? Если ты будешь рядом, то подскажешь нужные слова, те, которые следует сказать.

— Очень важно, чтобы ты твердо почувствовала себя на ногах, — резко произнесла миссис Хольц. — Ведь это не я, а ты собираешься замуж за герцога.

Вада поднялась с колен и села на банкетку перед камином.

Отблески пламени золотыми искорками играли в волосах девушки; ее лицо стало очень серьезно, когда она еле слышно произнесла:

— Я не могу это сделать, мама. Мне очень жаль, но я не могу выйти замуж за человека, которого не люблю.

Миссис Хольц не в состоянии была скрыть свое раздражение.

— Право же, Вада, слишком поздно думать о такой чепухе. Я тебе не раз говорила, что в Америке нет никого, кто был бы тебя достоин и за кого ты могла бы выйти замуж — никого!

В глазах Вады промелькнуло легкое озорство, и с лица мгновенно сошло серьезное выражение.

— Но, мама, у нас такая огромная страна и в ней такое множество мужчин!

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, — раздраженно произнесла миссис Хольц. — В нашей среде я не вижу ни одного молодого человека, который был бы тебе ровней и чье состояние можно было бы сравнить с твоим.

— Вот это истинный ответ, — сказала Вада. — И все-таки, мама, молодые люди считают за честь бывать на балах дебютанток — таких же, как я, девушек, начинающих взрослую жизнь, и многие из них готовы сделать мне предложение.

— Задумайся хотя бы на секунду: если ты примешь предложение одного из тех неоперившихся юнцов, о которых сейчас говоришь, сможешь ли ты когда-нибудь с уверенностью сказать, что он действительно интересовался тобой, а не твоими миллионами?

Вада молчала, а мать продолжала говорить уже тише:

— Я тебе и раньше объясняла, Вада, что невозможно, абсолютно немыслимо отделить человека от того, что он имеет. Как можно, например, спросить:

«Ты полюбила бы меня, если бы я не был президентом — или принцем Уэльским — или Карузо?»

Миссис Хольц выдержала паузу.

— Ты же понимаешь, их невозможно представить вне того окружения, в котором они тебе являются, без регалий, не облаченными в мундиры. То же самое касается и тебя.

— Ты хочешь сказать, — произнесла Вада, — что ни один мужчина не полюбит меня такой, какая я есть?

— Конечно, нет! — ответила миссис Хольц. Я надеюсь, что в твоей жизни тебя будут любить многие, но ведь речь идет о замужестве… Можешь ли ты быть уверена, что после нескольких встреч на балах или приемах мужчина полюбит в тебе — тебя саму?

— Ты имеешь в виду, что на меня смотрят сквозь золотую завесу? — спросила Вада.

— Именно так, — согласилась ее мать. — Это очень удачное сравнение. Ты окружена ореолом, сиянием и блеском — ты миллионерша, самая богатая девушка в Америке!

Стало тихо. Затем миссис Хольц произнесла примирительно:

— Я люблю тебя, Вада, и стараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы тебе было хорошо — и сейчас и в будущем.

— Выдавая меня замуж за человека, которого я никогда не видела и которого интересует только мое богатство, а не я сама? — спросила Вада, и в ее голосе послышались нотки сарказма.

  2