32 
Кажется, ему действительно понравилось. Слава богу. Она чуть с ума не сошла, пока не надумала, что ему купить. Не так просто сделать подарок миллионеру — особенно с ее средствами.
— Пойду приготовлю чай. — Миссис Ричмонд улыбнулась.
Какое у нее странное выражение лица, подумала Мэгги. Почти самодовольное.
Как только мать вышла из комнаты, Люк вытащил из кармана тонкий футляр и протянул его Мэгги.
— А это для тебя, — сказал Люк ей. — Поскольку калькулятор, по-видимому, не слишком пришелся тебе по душе.
Мэгги закусила губу.
— Послушай, Люк… — начала она.
— Замолчи, — прервал он решительно, — и открой.
Внутри лежало жемчужное ожерелье. Нежного кремового оттенка, полупрозрачное, изысканное — необыкновенно красивое. У девушки перехватило дыхание, она взглянула ему в лицо и тотчас же в уголках ее глаз показались непроизвольные жгучие слезы.
— Послушай, Мэгги, — строго предупредил он. — Если ты будешь реветь даже над этим, то, клянусь, больше я никогда ничего тебе не куплю. И если оно тебе не нравится…
— Конечно, оно мне нравится! Оно… оно просто великолепно! — запинаясь, ответила Мэгги. — Никогда не видела ничего более прекрасного! Просто я не… не…
— Постой. — Прервав ее бессвязную речь, он взял ожерелье и приложил его к шее девушки. Потом застегнул сзади миниатюрный замочек, для чего ему пришлось приподнять тяжелую копну ее волос.
Мэгги подняла голову и в висящем на стене зеркале увидела всю сцену. Жемчуг, молочно мерцающий на ее белоснежной коже, был моментально забыт, настолько она была заворожена представшей ее взору картиной.
Мужчина застегивает ожерелье на женской шее. Драгоценность, которую он купил для нее. В жесте, которым Люк поддерживал шелковые пряди ее волос, было что-то щемяще-интимное, от чего у Мэгги задрожали губы.
Их глаза встретились. Словно прочитав невысказанные мысли Мэгги, Люк сразу выпустил ее волосы и безжалостной рукой отстранил ее от себя.
— Не пора ли тебе позаботиться о завтраке? — предложил он голосом, в котором не было и следа теплоты, и Мэгги с ужасом поняла, что Люк поступил так намеренно.
Она что, забыла, что занимает сейчас место своей матери? А это означало приготовление пищи для Люка и его матери.
— Конечно, — отозвалась Мэгги безжизненным голосом и, выйдя в коридор, пошла на кухню, где миссис Ричмонд как раз заваривала чай. Увидев, что девушка надевает передник, она недоуменно подняла брови.
— Оставь это, попей сначала чая.
— Нет, благодарю вас, — ответила Мэгги. — Люк потребовал завтрак.
— Люк? Потребовал завтрак? Ты уверена в этом?
— Как в том, что яйца есть яйца, — саркастически заметила Мэгги, разбивая яйцо в чашку.
Но когда миссис Ричмонд ушла, ее рука сама потянулась к шее, так ей захотелось ощутить холодные, гладкие округлости жемчужин.
За завтрак в столовой сели все вчетвером. Высокий стульчик Лори стоял между Люком и его матерью. Мэгги изо всех сил старалась выглядеть спокойной, но ей трудно было разговаривать в обычной, непринужденной манере. Тяжело вздохнув, она отодвинула нетронутую тарелку. Если дела пойдут так и дальше, то можно себе представить, каково будет ей жить с ним в Лондоне, угрюмо подумала она.
— Ты не голодна? — удивился Люк.
— Нет, не голодна! И нечего делать вид, будто обычно я набрасываюсь на еду! — неожиданно резко ответила Мэгги.
— Я и не делаю. Но вчера за ужином ты тоже почти ничего не съела.
Так, значит, он и это заметил.
— Должно быть, на меня так действует Рождество, — не слишком удачно пояснила она.
— Хм. — Он нахмурился и смял свою салфетку.
После завтрака Мэгги позвонила матери. Ребенок сестры упорно не желал появляться на белый свет. Затем они все вместе поехали в «бентли» Люка послушать рождественскую мессу в местной церкви.
Гости должны были собраться к двенадцати часам, и после прибытия домой Мэгги направилась прямо на кухню. Она только начала готовить бутерброды, как услышала какой-то шум у двери и, подняв голову, к своему удивлению, увидела в проеме высокую, элегантную фигуру Люка.
— Привет, — сказал он с едва заметной усмешкой.
— Привет, — холодно ответила она. — Где Лори?
— Спит.
Он снял пиджак, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ослабил галстук. При виде маленького треугольника обнаженной загорелой кожи у Мэгги по спине невольно пробежали мурашки. Перестань мучить себя, сказала она самой себе. Лучше всего совсем не смотреть на него. Со злости она плюхнула на булочку слишком большой кусок масла.
32 
