104 
— Кейт, это все неспроста.
— Что?
— То, что я так счастлив… счастливее, чем когда-либо в жизни… находясь здесь, с тобой.
— Будь вы покрепче, — съязвила я, — то живо раздобыли бы лошадь, так что через час и след бы ваш простыл.
— Для этого потребовалось бы намного больше времени. Кроме того, лошадей скоро не будет. Их съедят.
Я содрогнулась.
— Им же надо что-то есть, — продолжал барон. — Но мы о чем-то говорили… Я бы покинул город только с тобой и малышом… и, конечно же, мы взяли бы с собой Жанну. Но это время, проведенное здесь… в нем есть что-то необыкновенно ценное для меня.
— Разумеется, ведь вы поняли, что когда-нибудь сможете ходить.
— Скорее всего, волоча ногу.
— Лучше так, чем не ходить вообще.
— И все же это самое счастливое время моей жизни. Как ты можешь это объяснить?
— Зачем объяснять то, что является заведомой неправдой? Вы бываете счастливы лишь тогда, когда торжествуете победу над своими врагами.
— Моим врагом сейчас является боль.
— И над ней вы тоже скоро одержите победу.
— Но откуда эта удовлетворенность жизнью?
— Вы считаете себя великим человеком, которого не может постигнуть никакое несчастье. Об этом заботятся боги ваших скандинавских предков. Если бы кто-нибудь попытался вам навредить, старина Тор поразил бы его молнией. А если бы и это не помогло, верховный бог Один заявил бы: «Вот шествует один из наших избранных героев. Протопим же Валгаллу, чтобы оказать ему достойный прием».
— А знаешь, Кейт, ты настолько часто бываешь права, что я устал изумляться твоему дару предвидения.
— Отлично. Давайте я перевяжу вашу ногу.
— Позже. Посиди. Давай поговорим…
Я вопрошающе посмотрела на него.
— Как странно, — произнес барон, — даже вспоминать то время, которое мы провели в башне. О, какое это было время! Какое удивительное приключение!
— Я все это восприняла несколько иначе.
— Но забыть невозможно!
— Вот с этим согласна, — язвительно откликнулась я.
— Кейт.
— Что?
— Когда я лежал здесь, в самом начале… и наблюдал за тобой… Я только делал вид, что нахожусь без сознания…
— Подобные хитрости вполне в вашем духе.
— Ты ухаживала за мной так… мне показалось… нежно…
— Вы были ранены.
— Да, но это была… особая забота… словно я тебе не безразличен. Не так ли?
— Я думала лишь о том, что вы спасли жизнь моему сыну.
— Нашему сыну, Кейт.
Я промолчала, а он продолжал:
— Я влюблен в тебя.
— Вы? Влюблены! Это невозможно, если только речь не идет о вас самом. Но этой любовной связи столько лет, что она не заслуживает особого упоминания. Более того, эти комментарии совершенно излишни.
— Мне приятно твое общество, Кейт. Мне нравится, как ты все время ставишь меня на место. Это вдохновляет и подстегивает, не позволяя расслабиться. Ты отличаешься от всех женщин, которых я когда-либо знал. Ты — великий художник, и ты очень хотела бы презирать меня, но у тебя это плохо получается. Ты притворяешься, Кейт… вот в чем все дело. Ты ведь и сама знаешь, что я тебе нравлюсь… и очень сильно.
— Я благодарна вам за то, что вы спасли жизнь Кендалу. И уже много раз об этом говорила. Как и о том, что я благодарна за то, что вы пытались увезти его из города.
— Я хотел увезти и тебя.
— Вы приехали за мальчиком.
— Я приехал за вами обоими. Ты же не думаешь, что я мог бы забрать его и оставить тебя? Я никогда не смог бы это сделать… Ты очень беспокоишься о Кендале?
Я кивнула.
— Он стойкий парень. И мой сын. Выкарабкается… впрочем, как и все мы.
— Я боюсь, что со мной что-нибудь случится. Да, я очень этого боюсь. Что тогда будет с ним? Что случается с детьми, если их родители погибают… или умирают от голода?
— О Кендале можешь не беспокоиться. Я обо всем позаботился.
— Что вы имеете в виду?
— Я его обеспечил материально.
— Когда вы успели это сделать?
— Когда увидел его, когда убедился в том, что он мой сын. Я все устроил так, что он будет хорошо обеспечен, что бы ни произошло с нами.
— В оккупированной стране? Вы же представляете себе, что происходит с имуществом людей, проживающих на захваченной врагом территории. А ведь все идет к тому, что Франция падет окончательно…
— Я разместил его деньги как в Париже, так и в Лондоне. В конце концов, он наполовину англичанин.
104 
