Особенно,... 
63 
Следующей темой обращенного ко мне монолога миссис Картрайт был все тот же рождественский базар:
— …Так много нужно сделать. Но, слава Богу, здесь прекрасные люди, и многие рады помочь… но, между нами, некоторые из них довольно тяжелы на подъем — вы меня понимаете? Их все время надо подталкивать, подгонять, чтобы дело сдвинулось с места… Вот этот базар, например — если не провести его задолго до Рождества, то на приличную выручку и рассчитывать нечего! Так что здесь все будет зависеть от организованности и расторопности наших дам. Я, кстати, надеюсь, что вы-то сможете найти для нас какую-нибудь безделушку на продажу… и купить потом что-нибудь тоже, — хоть какую-нибудь мелочь… Вы уж простите мою настырность…
Я заверила ее, что уважаю ее озабоченность общим делом и что обязательно поищу что-нибудь для благотворительного базара.
— У меня есть маленькая брошка с бирюзой и жемчугом, может она подойдет?
— Идеально! Это будет очень щедрый вклад… Огромное спасибо… Я уже чувствую, что в дальнейшем, когда вы… поправитесь, я смогу во всем на вас опираться. Например, летом я очень хочу устроить костюмированное действо в развалинах аббатств а, и я уверена, что вы мне поможете.
— А вы уже когда-нибудь это здесь устраивали?
— Да, пять лет назад. Нас, правда, подвела погода — все время лил дождь. Это было в июле. Я думаю, что в этом году стоит это сделать в июне. Все-таки июль, как правило, очень дождливый месяц.
— А что это было за действо?
— Историческое. С такими изумительными готовыми декорациями, как наши развалины, сам Бог велел разыгрывать исторические спектакли на открытом воздухе.
— А где вы взяли костюмы?
— Часть из них мы одолжили в Киркландском Веселье, а другие смастерили сами. Проще всего было сделать костюмы монахов — черный балахон с капюшоном и все, но получилось очень эффектно. Все говорили, что глядя на наших «монахов», было легко забыть, что от аббатства остались одни руины.
Эта информация значила для меня гораздо больше, чем могла предположить миссис Картрайт, и я так увлеклась этим разговором, что не сразу заметила, что Рут пыталась поймать мой взгляд, чтобы дать мне понять, что нам пора уходить. Мы попрощались с миссис Картрайт и пошли домой.
Мне было трудно разговаривать, потому что я волей-неволей думала о том, что я узнала от миссис Картрайт: у кого-то из тех, кто пять лет назад исполнял роль монаха, сохранился монашеский костюм, который и был использован, чтобы меня напугать.
Оставалось выяснить, кто из обитателей Киркландского Веселья изображал монаха во время костюмированного действа в аббатстве. Похоже, что это могла быть только Рут, так как сэр Мэттью и тетя Сара уже тогда были слишком стары для таких развлечений, а Люк, наоборот, был бы слишком мал для этой роли. С другой стороны… Пять лет назад ему было двенадцать лет, и, судя по его нынешнему росту, он уже в то время мог быть выше большинства своих сверстников. Таким образом, я могла подозревать двоих — Рут и ее сына.
— Миссис Картрайт рассказывала мне сейчас о костюмированном действе в аббатстве пять лет назад. Вы в нем тоже участвовали? — спросила я.
— Вы плохо знаете миссис Картрайт, если думаете, что она могла кого-то оставить в покое.
— А кого же вы играли?
— Жену короля — королеву Генриетту-Марию.
— И все?
— Это была большая роль.
— Да, конечно. Я просто спросила, потому что миссис Картрайт сказала мне, что из-за недостатка исполнителей некоторым пришлось играть по нескольку ролей.
— Она имела в виду тех, у кого были маленькие роли.
— А Люк тоже участвовал?
— Не то слово — ему так все это нравилось, что он по-моему, был готов один играть за всех, но ему пришлось удовольствоваться ролью монаха.
Так, значит, все-таки, это был Люк! Во всяком случае, очень похоже на правду, думала я, потому что в ту злополучную ночь он появился на лестничной площадке только через некоторое время после Рут, таким образом он мог успеть скинуть с себя рясу и надеть халат.
Ну, а полог моей кровати и грелка — тоже он? А почему, собственно, нет? Ему ничего не стоило незаметно побывать в моей комнате, пока я гуляла. Если цель всех этих действий была в том, чтобы испугать меня и таким образом помешать рождению моего ребенка, то Люк был именно тем человеком, кто мог быть больше всех заинтересован в таком повороте событий.
— Вы хорошо себя чувствуете? — вдруг спросила Рут.
63 
