Она чмокнула воздух и взмахнула руками.
– Прежнее пламя – это рухнувший брак? Давно погашено.
– Пари.
– Пари?
– Вы не слишком обращаете внимание на мои слова, потому что продолжаете повторять все, что я скажу. А я говорю: пари, скажем, десять баксов, – что это вспышка, а не шипение намокшего угля.
– Принимается. Он уже почти встречается с кем-то.
– Почти встречается – это всего лишь секс, а кто-то – не Джули. Они прекрасно смотрятся вместе. Красивые, здоровые, прекрасно сложенные.
– Пойдемте ко мне.
– Погодите. Что?
Она ощутила быстрое жужжание – новые искры – и подумала, что с ее стороны мудрее всего постараться не обжечься.
– Это всего в нескольких кварталах отсюда. Еще не поздно. Увидите мастерскую, расслабитесь. Я не собираюсь на вас набрасываться.
– Теперь мой вечер испорчен. Шучу, – поспешно добавила она, увидев, как что-то мелькнуло в его глазах. – Джули не отвяжется, пока я не соглашусь, чтобы вы сделали хотя бы несколько набросков. А потом сами увидите, как ошибались насчет всего этого.
– Пойдем, посмотрим мастерскую. Вы же любите бывать в новых местах, и это поможет вам изменить свое мнение.
– Очень мило. Но я действительно люблю бывать в новых местах. А это не слишком далеко. И поскольку вам неинтересно набрасываться на меня, я знаю, что в полной безопасности, так почему бы нет?
Он свернул за угол, к своему дому.
– Я не говорил, что мне неинтересно набрасываться на вас. Я сказал, что не наброшусь. Как вы встретили этого похотливого подонка? Которого делили с Джули?
Она все еще пыталась осознать сказанное им.
– Когда вы так выражаетесь, это звучит неприлично сексуально. Шел дождь. Мы сели в одно такси. Это было так романтично, типично нью-йоркская встреча. Он не носил кольца и определенно заявил, что не женат и у него никого нет. Кончилось тем, что мы выпили в баре, а несколько дней спустя пошли поужинать, и так далее, и так далее. Но не было бы счастья, да несчастье помогло – у меня появилась лучшая подруга, так что и ублюдок на что-то сгодился.
У нее был особенный талант – мгновенно менять тему.
– А когда вы поняли, что можете писать?
– Вы не любите говорить о себе, верно?
– Особенно не о чем говорить. И другие люди мне более интересны. Может, вы рисовали пальцем сказочные и пророческие картины еще в детском саду, а ваша мать потом вставляла их в рамки?
– Моя мать не настолько сентиментальна. Вторая жена моего отца вставила в рамку карандашный набросок своей собаки, который я нарисовал лет в тринадцать. Чудесный пес. А вот и мой дом.
Он подвел ее к трехэтажному зданию, старому, кирпичному, с большими окнами. Одному из бывших складов, переделанных в квартиры с мансардами. Она любила такие места.
– Хотите угадаю? Вы живете на третьем этаже, где освещение лучше.
– Угадали.
Он открыл большую стальную дверь, вошел, повозился с сигнализацией.
Лайла ошеломленно повернулась, крутанувшись вокруг себя. Она ожидала маленькой обычной площадки, со старыми грузовыми лифтами, стенами и дверями первого этажа.
Но вместо этого оказалась в большом свободном холле с арочными входами из красного кирпича. Полы из широких планок, выщербленные, но сверкающие, яркие тона на фоне нейтральных стен, такие же яркие стулья, очарование камина, встроенного в стену арки…
Потолок взмывал вверх, открывая пространство второго этажа с тонкими перилами и медными полосами цвета ярь-медянки.
– Поразительно, – выдохнула она и, поскольку он ее не останавливал, пошла бродить по кухонной зоне, выложенной черно-белыми изразцами, со стойками полированного бетона, и обеденной зоне с большим черным столом и полудюжиной стульев с высокими спинками.
Она предположила, что стены нейтральных тонов служат фоном для картин, набросков карандашами и углем, акварелей – коллекция, за которую любая галерея отдала бы все.
– Это ваше. Все ваше.
Она ступила в другую зону, что-то вроде кабинета, совмещенного с библиотекой и гостиной, с собственным маленьким камином. Очень уютное местечко, несмотря на отсутствие перегородок.
– Все это ваше, – повторила она. – И вполне хватает места для семьи из десяти человек.
– Иногда так и бывает.
– Вы… о!
Она рассмеялась и покачала головой.
– Полагаю, это правда. Ваша огромная семья часто здесь собирается.
– Время от времени. Иногда.
– И вы сохранили старый лифт.
Она подошла к широкому решетчатому лифту.