86 
– Знаешь, я не нуждаюсь в сочувствии. Но мне кажется, тебе следует знать, что он пойдет на все, чтобы дискредитировать Эйбру, которая обеспечивает тебе алиби. Да и на меня замахнется по причине нашего с тобой знакомства.
– Он упрям как осел, – произнесла Эйбра, подойдя к ним с кофейником в руках. – И, похоже, крайне опасен.
Винни взял предложенную чашку кофе.
– Он – опытный и знающий жизнь коп с солидной репутацией. Хочешь знать мое мнение? Он настроен против тебя, Эли, и уверен на все сто, что ты виноват. Если он поймет, что не способен доказать твою вину, то разъярится как бык.
– К сожалению, я никак не могу принять обвинение в убийстве только ради того, чтобы у него был чистый послужной список.
– Он знал Дункана.
– Я это понял.
– Послушай, я не копал глубоко, но интуиция мне подсказывает, что они хорошо знали друг друга. Поэтому у него есть отличный повод, чтобы сломать тебя. Но на этот раз у тебя есть алиби.
– Мое алиби – это я сам.
– А тебя он будет упрямо считать лгуньей, лжесвидетельницей… – произнес Винни, повернувшись к Эйбре, – которая защищает своего…
– Сейчас в ходу слово «хахаль», – не дала ему договорить Эйбра. – Вулф попытается опорочить меня, но он обречен на неудачу. Вижу по твоему лицу, что, по-твоему, было бы легче и проще, если бы я не спала с Эли. Я… нет, мы все усложняем. Но истина остается истиной, Винни.
– Я просто хочу, что вы знали: Вулф пойдет далеко. Он будет копаться в ваших жизнях. Он уже поковырялся в жизни Эли, так что будь готова, что он протянет свои грязные лапы и к твоей, Эйбра.
– Это меня не волнует. Эли знает про Деррика.
– Отлично, – кивнул Винни и допил кофе. – Не хотел доставлять вам беспокойство, просто предупредил.
– Спасибо тебе. Ты правильно сделал.
– Баллистическую экспертизу уже провели? – спросила Эли.
– Я не имею права сообщать тебе подробности расследования, – ответил Винни, пожав плечами. – В вашем доме хранится коллекция старинного оружия, принадлежащая твоей бабушке. Она мне как-то показывала ее. Я не помню, чтобы видел там пистолет 32-го калибра.
– Верно, – небрежно отозвался Эли, оценив деликатней намек. – Ничего подобного в коллекции нет, да и в моем доме тоже.
– Ладно, мне пора. Спасибо за кофе, Эйбра.
– Всегда пожалуйста.
Эли встал и проводил Винни до двери.
– Спасибо, что пришел, Винни. Я не забуду этого.
– Береги ее. Она знает, какими жестокими могут быть люди, но по-прежнему верит в добро. Так что не обижай ее.
Эли решил, что и без того прилагает к этому все усилия. Но неприятности обладают способностью проникать даже в самую тонюсенькую щель, стоит им лишь появиться.
С этими мыслями он вернулся в гостиную. Эйбра, шевелила кочергой поленья в камине, выпрямилась в полный рост и обернулась к нему. В следующее мгновение языки пламени взвились вверх.
– Чтобы ни случилось, – начал он, – кого бы ни обвинили, ты будешь здесь, со мной и поэтому готовься к тому, что они от тебя не отстанут. Будут копаться в твоей личной жизни, в твоих поступках, в твоей работе, расспрашивать о семье и друзьях. Каждую частичку твоей жизни будут рассматривать под микроскопом, засыплют тебя кучей неприятных вопросов. Ты ведь когда-то уже прошла через нечто подобное. Но теперь это для тебя в прошлом. Если ты решишь пойти со мной до конца, то все повторится сначала.
– Все верно. И?
– Тебе нужно все как следует взвесить и сделать правильный выбор. Понять, готова ли ты к этому или нет.
Эйбра спокойно и с достоинством посмотрела на него.
– Из твоих слов следует, что я еще ничего для себя не решила. И ты хочешь знать, способна ли я принять взвешенное решение и отвечать за его последствия?
– Я не это имел в виду.
– Знаешь, Эли, не надо спасать меня от себя самой. С этим я отлично справляюсь сама, без помощников. Я не против того, чтобы ты присматривал за мной, потому что считаю, что люди должны заботиться друг о друге, но Винни не прав. Извини, но я услышала ваш разговор. В пустом доме отличная акустика, а слух у меня острый. Да, я знаю, насколько жестокими могут быть люди. И вряд ли они когда-либо станут лучше. Но мне хочется верить, что все-таки станут, а это совсем другое дело.
– Люди бывают жестоки, если им дать даже не шанс, а лишь легкий намек на свободу действий.
– Нехорошо так говорить. Но с другой стороны, учитывая последние события, я тебя не виню за такие слова. Когда-нибудь мы с тобой еще поспорим на эту тему. А сейчас… ты хочешь знать, что я думаю?
86 
