51 
— А почему нет? Я чертовски рад, что фамильный дворец наконец оправдал потраченные на него деньги. Он был похож на барак, а теперь вполне пригоден для жилья. Шелфорд собирается показать мне завтра поместье. Тебе лучше поехать с нами, а то, боюсь, мне не вспомнить имена старых работников и слуг.
Синтия промолчала. Питер сделал длинный глоток. Затянувшееся молчание, видимо, вызывало у него неловкость.
— Синни, ты на меня больше не сердишься? Я имею в виду, что я уехал и женился на Луизе? Признаю, это было подло — покинуть тебя в беде. Но Луиза… Ты видела ее. Мы с тобой были так молоды тогда. Не думаю, что мы оба понимали, что все это значит. Ты мало писала, но я догадывался, что ты на меня обижена. Ты больше не сердишься, нет? Я хочу, чтобы мы были друзьями, все мы, втроем.
Снова наступила пауза. Когда же Синтия заговорила, голос ее звучал тихо и устало.
— Нет, я не обижаюсь и не сержусь, — сказала она. — Больше нет.
Синтия отвернулась от, Питера и слепо побрела через зал. Дойдя до двери, она почувствовала чью-то руку на своем запястье. Рядом с ней стоял Роберт.
— Куда вы направляетесь?
— Домой!
— Я прикажу подать машину.
— Я предпочла бы пройтись.
Роберт открыл дверь.
— Прекрасно, — сказал он. — Я отвезу вас сам.
Синтия не спорила и не благодарила, она просто обошла машину и села на пассажирское место впереди. Они ехали в молчании. Синтия пристально вглядывалась в темноту, разбиваемую светом фар.
Роберт остановил машину у ворот Довер-Хаус и, выйдя, открыл ей дверцу. Ему показалось, что в глазах Синтии стоят слезы.
— Я сожалею, — произнес он. Его голос был мягким и неподдельно робким.
Она повернулась к нему. Слез не было, но глаза сверкали злым блеском.
— Я ненавижу вас, Роберт Шелфорд! — пылко воскликнула она. — Я ненавижу вас… Вы слышите? Я вас ненавижу! Вы попытались причинить мне сегодня боль, и преуспели в этом. Сверх того, вы достигли своей цели — забрали у меня единственное, во что я продолжала верить! — На последнем слове ее голос сломался, она повернулась и побежала к дому, как к последнему своему убежищу. Входная дверь со стуком захлопнулась за ней.
Роберт остался стоять неподвижно. Ночь казалась ему непроглядно черной.
Глава 14
— Мистер Питер Морроу! — бесстрастно доложила Грейс, и Синтия вскочила с такой стремительностью, что бумаги, лежавшие у нее на коленях, упали и рассыпались по всему ковру.
Питер медленно вошел в гостиную, и Синтия с первого взгляда поняла, что он нервничает больше, чем она сама. Сделав над собой усилие, она заговорила как можно приветливее:
— Здравствуй, Питер! Я не ожидала гостей.
Он наклонился, чтобы собрать рассыпавшиеся бумаги, затем с улыбкой протянул их ей.
— Сожалею, если напугал тебя.
Синтия посмотрела на него и сказала первое, что пришло на ум:
— Зачем ты сюда пришел?
— Это очевидно, не так ли? Увидеть тебя!
— Но зачем?
Питер сделал нетерпеливый жест:
— Перестань, Синни! Я просто хочу с тобой поговорить.
Мгновение она молча стояла, пристально глядя на него, затем, как будто уступая, ответила:
— Ладно, хорошо. Присядешь?
Она указала на кресло возле камина, но Питер предпочел сесть рядом с ней на софу.
— Я не хотел расстраивать тебя, Синни, но я должен был тебя увидеть.
Синтия смотрела на свои руки, сцепленные на коленях, и чувствовала, что они дрожат.
— Зачем? Нам теперь нечего сказать друг другу.
— Мы можем очень многое сказать, — хрипло возразил Питер. — И многое я должен объяснить! Я не ожидал увидеть тебя здесь прошлым вечером, наверное, как и ты не ожидала увидеть меня. Роберт Шелфорд написал мне в Америку и попросил приехать и помочь ему советами в восстановлении дома и поместья. Я с самого начала не хотел принимать приглашение, но Луиза настояла. Ты не знаешь Луизу: когда она что-то решила, она это обязательно сделает! Она захотела приехать в Англию, и это кажется мне лучшим оправданием. В конце концов, я вынужден был согласиться. Я думал, ты за границей. Слышал, что ты была в Индии — знакомые писали, что видели тебя там.
— Не понимаю, зачем было мной интересоваться, — сказала Синтия.
Питер наклонился к ней:
— Синни, не будь такой жестокой, это так на тебя не похоже.
— А какой ты ожидал меня увидеть?
Больше не церемонясь, она не стала уклоняться от прямых ответов и говорила теперь искренне и правдиво.
51 
