78 
Он сел, вытащил сигареты, но сначала налил себе сока, в глотке чуточку пересохло. Нельзя сказать, что он не волновался вообще — если Канцлер заупрямится, предстоит долгая словесная баталия. Вся надежда на Яну...
Канцлер и на сей раз не стал предаваться долгим раздумьям — острого ума человек... Он сказал с расстановкой:
— В принципе... Серьезных возражений по существу дела у меня нет. В конце концов, нас еще не приперли к стене, несколько дней мы можем себе позволить. Нам действительно не помешали бы пленные и трофеи. Ох, не помешали бы... Я готов поддержать план лорда Сварога. При одном-единственном условии: если лорд Сварог будет вести себя так, как только что нам изложил, никакой лишней импровизации и ненужной отсебятины. Никаких геройств в прежнем стиле — не та ситуация...
— Я это прекрасно понимаю, Канцлер, — облегченно вздохнув про себя, сказал Сварог. — Слово чести, никаких геройств в одиночку. Риск в пределах разумного. Ваше величество... — он вопросительно глянул на Яну.
Яна медленно произнесла:
— Мне нужно немного подумать, милорды. В одиночестве. Канцлер, у вас найдется комната, где я могла бы спокойно подумать?
— Разумеется, ваше величество, — Канцлер поспешно встал. — Я вас провожу...
Когда за ними захлопнулась дверь, Сварог посмотрел на люстру и поднял руку ладонью вверх. Шмель моментально спикировал на ладонь, сложил на спине золотисто-прозрачные крылышки, замер. Сварог хозяйственно спрятал его в карман. Перехватил взгляд Марлока, напоминавшего сейчас ребенка, у которого отняли игрушку, усмехнулся:
— Не переживайте, профессор. Может быть, одного я вам потом и подарю. Мне самому интересно знать, что они этакое...
И тут же подумал, что никогда этого не сделает. Золотой Шмель, по сути, обычный инструмент, их в Хелльстаде многие сотни — и все равно, отчего-то неприятно думать, что один из принесших уже немалую пользу золотых красавцев попадет на лабораторный стол, в загребущие лапы экспериментаторов, одержимых лишь жаждой познания — а эта жажда, если разобраться, частенько никакой пользы и не приносит, познание ради познания, по его глубокому убеждению, чересчур уж напоминает рукоблудие. Ну, узнает он в точности, что собой представляет Золотой Шмель, — что это изменит в окружающем мире, в мыслях, расчетах и делах? Ровным счетом ничего...
Вернулся Канцлер, сел на свое место, задумчиво уставился на Сварога. Сварог торопливо сказал:
— Канцлер, я не хотел бы, чтобы в наших отношениях возникла хотя бы тень напряженности... Слово чести, мы с императрицей ничего заранее не обговаривали, она сама обо всем узнала только сейчас...
— Верю, — хмуро сказал Канцлер. — Распиши вы сценарий заранее, она не стала бы доводить игру до абсурда и уходить, чтобы поразмыслить в одиночестве...
— Значит, одному моему слову вы не верите? — с натянутой улыбкой спросил Сварог.
— Да верю, верю, не напрягайтесь вы так... — проворчал Канцлер. — Просто привык учитывать все, натура такая... Если что-то пойдет не так, нам придется уговаривать ее вдвоем. Есть много толкового в этом вашем блицкриге... Я правильно все запомнил?
— Именно так, — сказал Сварог. — Блицкриг... Не самым бездарным военачальником в свое время придумано...
Яна вернулась быстрее, чем он предполагал, через каких-то пару минут. С порога обвела их серьезным взглядом и сказала почти спокойно:
— Я решила одобрить план лорда Сварога. Проработайте все необходимые детали...
У Сварога гора свалилась с плеч — хорошо, что не пришлось уговаривать еще и ее... Он сказал:
— Думается мне, обсуждение деталей можно отложить на пару часов, время терпит. Мне сначала хотелось бы побеседовать по душам с его императорским высочеством, принцем крови Агиляром. Самое время. Вдруг найдутся какие-нибудь крохи полезной информации, которые помогут при окончательной разработке плана...
Судя по недоброй усмешке Яны, она не питала и тени дружеского расположения к дальнему родственнику — все верно, с чего в такой ситуации взяться расположению и жалости? Сказала с той же улыбкой:
— Только не бейте его слишком сильно, лорд Сварог...
— Ну что вы, ваше величество, — сказал Сварог весело. — Я же не зверь. И прекрасно помню этикет, как-никак — его императорское высочество... — И добавил уже без улыбки: — А впрочем, битье по физиономии — грубая работа. Мои сыщики потолковее предпочитают обходиться без этого, а я у них много полезного перенял...
78 
