43 
– Эй ты, новобранец! А ну-ка, пососи моего малыша!
Я сказал это, чтобы просто позлить ее, но мой пенис стал заметно твердеть. С криком «Идиот!» Кирарин оттолкнула меня и убежала в угол комнаты.
– Какая низость! Совсем, что ли?..
– Да, похоже, я помешался. Я убил свою мать. А знаешь как? Я догнал ее и битой размозжил ей голову. А ты так сможешь?.. – Я схватил подушку и со всей силой бросил ее вниз, как будто это была бита. Во все стороны разлетелись пух, волосы из головы и гениталий. Кирарин с отвращением во взгляде посмотрела на подушку и затем на меня:
– Нет, не смогу. Я люблю свою мать.
– Ну, тогда как насчет отца?
– Что касается отца, то можно еще подумать. – Кирарин неожиданно обежала глазами комнату. – Мой отец – очень холодный человек. Однажды ночью, когда я еще училась в начальной школе, у нас в доме раздался телефонный звонок. Я взяла трубку, неожиданно раздался женский голос: «Твой отец дома? Если дома, позови его. Я умираю». Разве можно говорить такие вещи ребенку? Я разозлилась. Ну и умирай, если хочется! Но я была еще маленькой и все же поспешила разбудить отца, сделав это так, чтобы не потревожить мать. Однако отец притворился спящим и никак не прореагировал. Вот такой бессердечный человек, мой отец! А мне было жаль ту женщину, но потом я решила, что они друг друга стоят. После того случая я разлюбила свою мать за то, что она вышла замуж за такого человека, перестала доверять всем взрослым и возненавидела их, особенно своего отца. У меня даже несколько раз появлялось желание его убить, но теперь мне уже все равно, и желание убить его прошло. Сейчас я настолько выросла, что могу делать все, что мне захочется. Поэтому я думаю, что вы совершили ошибку, убив свою мать. Вы зашли слишком далеко. Мне очень жаль вашу мать, а вам, как я думаю, предстоит страдать всю жизнь.
Меня разозлил этот монолог Кирарин!
С тех пор как это произошло, я турбозаряжен, и моя жизнь протекает с другой скоростью, чем у других людей. Я свободен изменить свой мир по собственному усмотрению, и ни у кого нет оснований что-либо указывать мне или осуждать меня. Я держу все под контролем и нахожусь во главе сражения за создание своего собственного мира. Тем не менее позиция Кирарин вызвала у меня тревогу:
– Какая самоуверенность! А ты, часом, не стащила мое оружие?
Я стал рыться в рюкзаке около кровати, в который положил нож. Этим оружием я прикончу их всех еще до того, как меня вытащат на площадь, где худой старик свалит меня с ног, а старуха будет плевать на меня и бить молотком по голове. А, вот этот нож мясника, по-прежнему в своей коробке! Кирарин все это время наблюдала за мной, прикрыв рот рукой, определенно насмехаясь над моим растерянным видом.
Внезапно меня осенило.
Мое сражение в самом разгаре, а этой девчонке на это просто наплевать, и поэтому она хихикает. Она пришла просто поглазеть, как я сражаюсь. Она и ее подруги получают огромное удовольствие, наблюдая за мной. Да, я убил свою мать и, наверное, всю жизнь буду обливаться слезами. Но я не нуждаюсь в вашем дешевом сочувствии. Меня охватила злость:
– Если ты считаешь, что я со странностями, то уходи. Здесь не аттракцион!
– Вот это да! Оказывается, и вы можете быть серьезным…
– Да, я говорю серьезно.
Мне захотелось немного попугать Кирарин, и, достав нож из коробки, я взял его за черную ручку и несколько раз сделал им круговые движения. Нож был длинный и острый и производил внушительное впечатление. Я осмотрелся вокруг, пытаясь найти что-нибудь, чтобы повесить нож на талию, но, кроме пояса от халата, ничего не увидел. Но так будет только смешно, и я отказался от этой идеи.
Кирарин стояла, застыв, в углу комнаты. Ее глаза выражали уважение, а может быть, и страх. Это не имело значения. Во всяком случае, я второй раз видел подобное растерянное лицо женщины. Перед глазами возникло выражение лица матери в тот момент, когда она увидела в моих руках занесенную над ее головой биту. Ужасное зрелище! Что мелькнуло в тот момент у нее в голове? Было ли это осознание, что рушится все, во что она верила, или раскаяние в том, что она пренебрежительно относилась ко мне? В любом случае ее лицо отражало тот хаос, который тогда царил у нее в голове.
Мать, несомненно, совершала ошибки. Она виновата в том, что создала атмосферу, где я должен был смиренно подчиняться ей, виновата в том, что вертела мной, как хотела, скомкала мою жизнь, раскрыла мои секреты и опозорила меня. Я был рабом на созданной ею каучуковой плантации, где работал от зари до глубокой ночи, а весь урожай забирала она. Колония, где процветало воровство. Я точно не знаю, что мать украла у меня, но уверен в том, что она меня длительное время в чем-то обворовывала!..
43 
