70 
Джил тряхнула головой, оперлась рукой — так вышло — о плечо Фрэнсис и потом медленно осела на пол, в обмороке.
— Ну и дела! — добродушно воскликнул Джонни и с интересом стал следить за тем, как Джеффри и Колин поднимают Франклина и подносят к его губам стакан с водой, пока Фрэнсис пытается привести в чувство Джил.
Роуз на протяжении всей сцены с аппетитом ела, словно ничего не случилось. Сильвия прошептала, что хочет лечь спать, и Эндрю повел ее наверх.
Франклину помогли добраться до пустующей комнаты в цоколе, а Джил уложили в спальнике на полу гостиной. Джеймс сказал, что присмотрит за ней, но мгновенно уснул. Ночью Фрэнсис спускалась, чтобы взглянуть на Джил. Оба гостя спали. В свете неяркой лампы на лестничной площадке Джил выглядела ужасно. Ей явно нужен был уход. Очевидно, придется позвонить родителям девушки и посвятить их в происходящее — вряд ли они в курсе. И утром надо будет попросить Джил уехать домой.
Но утром Джил и след простыл. Она исчезла в бурном и полном опасностей Лондоне. А когда у Роуз поинтересовались, куда, по ее мнению, могла направиться Джил, заявила, что она ей не нянька.
Определенная нервозность существовала и в отношении Франклина, ведь ему предстояло некоторое время делить цокольную квартиру с Роуз. Ленноксы опасались, что девушке могут быть присущи расовые предрассудки («учитывая ее происхождение» — так выразился Эндрю, не желая углубляться в межклассовые отношения). Но ожидания не оправдались, совсем наоборот: Роуз была «мила» с Франклином.
— Она ведет себя с ним очень мило, — докладывал Колин. — А он считает, что она классная.
Франклин в самом деле так думал. И Роуз в самом деле так себя вела. Росла невозможная на первый взгляд дружба между добродушным, улыбчивым чернокожим юношей и озлобленной на жизнь девушкой, в которой ярость кипела и шипела жарче красных пятен на Юпитере.
Фрэнсис и ее сыновья просто диву давались. Вряд ли существовало двое более несхожих людей. Однако Роуз и Франклин населяли один и тот же моральный ландшафт — и никогда они не узнают, сколь много между ними общего.
С тех самых пор как Роуз впервые появилась в доме Ленноксов, ею завладела тихая ярость: почему эти люди называют эти вещи своими, откуда у них такое право? Огромный дом, старинная обстановка, словно из фильма, их деньги… Все это стало топливом для неизбывного жжения в ее душе, но что было первопричиной ее злобы, так это то, как легко они со всем этим обращались, принимали как должное все, чем обладали и что знали. Ни разу не сумела Роуз назвать книгу (а у нее был период, когда она проверяла их, упоминая книги, которые ни один здравомыслящий человек не взял бы в руки), которой они не читали или о которой хотя бы не слышали. Она вставала посреди гостиной, где две стены были от пола до потолка заняты книжными полками, окидывала горящим взглядом бесчисленные корешки и знала, что они прочитали их все до одной. Однажды Фрэнсис застала ее там, и Роуз, подбоченившись, спросила ее:
— Фрэнсис, вы что, вправду их все читали?
— Э-э… да… Да. Думаю, все.
— Когда? Или у вас книги были еще в детстве, у ваших родителей?
— Да, у нас имелась практически вся классика. Но в те годы она была у всех.
— Все, все… Кто эти все?
— Средний класс, — ответила Фрэнсис. Она старалась не реагировать на вызывающий тон девушки. — И большая часть рабочего класса.
— Хм! С чего вы взяли?
— Сама проверь, — сказала Фрэнсис. — Такого рода факты не трудно узнать.
— Ну и когда же у вас было время читать?
— Дай-ка подумать… — Фрэнсис вспоминала себя в прошлом, по большей части проводящей время с двумя маленькими детьми. Тогда скуку она могла развеять только чтением. И еще она вспомнила, как наставлял ее Джонни: прочитай это, прочитай то… — Джонни оказал на меня хорошее влияние, — сказала она Роуз, потому что считала, что нужно быть справедливой ко всем без исключений. — Он ведь весьма начитан, знаешь ли. Коммунисты обычно все начитаны, странно, да? Но это так. Он заставлял меня читать.
— Столько книг… — произнесла Роуз. — Ну, а у нас книг не было.
— Читать никогда не поздно, — сказала Фрэнсис. — Если хочешь, бери любые книги, какие понравятся.
У Роуз сжимались в бессильной ярости кулаки: как просто было сделано это предложение. Что ни упомянешь, они это знают: идея, фрагмент истории… В их распоряжении был какой-то банк знаний. На любой вопрос они знают ответ.
70 
