95 
Девушка понимающе усмехнулась.
— Из меня все равно не получится актрисы. К чему обманывать себя? К тому же одна Мэри Пикфорд уже есть, а вторая никому не нужна. Я решила посвятить жизнь чему-то более реальному и полезному. Например, поступить на курсы медсестер.
— Ты уйдешь от нас? — с тревогой произнесла Нелл.
— Если ты не возражаешь, я бы могла посещать курсы и работать у вас. Во всяком случае, пока.
— Я буду очень рада! Как тому, что ты останешься в нашем доме, так и… если ты найдешь себя. Когда Ред еще немного подрастет, я бы тоже хотела чем-то заняться.
— На твоем месте я была бы просто женой и матерью. Многие стремятся к вершинам, но нужно ли это? — сказала Сьюзен, в знак доверия беря подругу под руку. — Я давно хотела рассказать тебе… о себе. Мне было всего семнадцать, когда я встретила человека, который вбил мне в голову, что я похожа на Мэри Пикфорд, хотя тогда я еще не знала, кто она такая: ведь я была всего лишь простой деревенской девушкой, наивной дурочкой, которой так легко вскружить голову. Ему это удалось буквально после нескольких встреч.
Он обещал оплатить обучение в театральной школе, говорил, что после я смогу попасть на нью-йоркский Бродвей, и я верила каждому его слову. Потом он затащил меня в постель, и вскоре я забеременела. Мне не был нужен ребенок, и я с легкостью от него избавилась. А потом мой ухажер избавился от меня. У меня не осталось ничего, кроме грез о славе Мэри Пикфорд. Я придумала себе новое имя, надеясь, что вместе с ним изменится моя жизнь. Прошло много времени, прежде чем мне захотелось вновь стать самой собой.
— Но ведь мы идем смотреть фильм, в котором Мэри исполняет главную роль, — тихо сказала Нелл, и Сьюзен ответила:
— Это своего рода прощание.
Нелл сжала руку подруги.
— С мечтой?
— Нет. С иллюзиями. Кино это кино, а жизнь это жизнь. Я больше не хочу идти по дороге, которую выбрала не я. Одного сходства с известной актрисой слишком мало для того, чтобы добиться успеха.
Дилан вышел в сад сразу после ужина. Он был рад немного побыть на природе, тем более дом казался пустым. Нелл ушла, а Аннели задержалась в гостях у подруги. Хотя девочка училась в хорошей школе, многие известные и зажиточные галифакские семьи, подвергавшие ее происхождение сомнению, не советовали своим дочерям сближаться с нею. В результате некоторых раздумий Дилан предложил заменить фамилию Аннели с Бакер на Макдафф, тем самым включая свояченицу в число своих наследников.
Нелл всполошилась и смутилась, тогда как Аннели восприняла предложение Дилана совершенно естественно: ведь она считала себя членом семьи. Ей исполнилось тринадцать; тоненькая и грациозная, напоминавшая олененка, она, казалось, совсем не помнила о том, что родилась и жила в бедности.
Листья сияли золотом. В прозрачном свежем воздухе стоял мягкий запах осени. Сад выглядел притихшим и неподвижным. Любимец семьи, Галифакс, шикарный кот с блестящей пушистой шерстью, ходил вокруг скамейки, на которой сидел Дилан, мягко ступая лапами и принюхиваясь к влажной земле и пожухлой траве.
Ред качался на качелях. Это был не по годам развитый и умный мальчик.
— Папа, — прокричал он, летая туда-сюда и глядя на просветы между листьями, — а солнце тоже прыгает?
— Нет, сынок. Но оно, как и луна, одинаково светит всем.
— И мне, и тебе, и маме, и Аннели?
— Да, всем нам.
Мальчик слез с качелей и подошел к отцу.
— Я хочу аэроплан, — заявил он.
— Разве что я подарю тебе игрушечный. А в выходной день мы пойдем на набережную посмотреть на дирижабль, — ответил Дилан и, подумав, добавил: — Но если ты решишь стать пилотом, тогда у тебя появится настоящий аэроплан.
— Правда?
— Да, если ты будешь мечтать о том, чтобы научиться летать.
Малыш забрался к нему на колени, и Дилан ласково потрепал его по темным волосам. Он всегда разговаривал с Редом, как со взрослым, хотя и не знал, правильно это или нет.
Дилан наслаждался покоем, ему казалось, будто мысли, словно облака, парят в некоем безветренном мире, а душу пронизывает беззвучная музыка. Сейчас каждый мускул его тела отдыхал, так же, как и мозг. В минувшие годы ему пришлось взвалить на себя слишком многое, однако Дилан ощущал себя частью этого беспокойного времени, частью того, что ему приходилось делать.
Он словно плыл сквозь свои ощущения и вместе с тем замечал, что думает о чем-то постороннем. То были мысли о визите Миранды. Дилан полагал, что навеки сжег свои корабли. Однако это было не так. Прошлое подстерегало его, оно было рядом и таило в себе неведомую угрозу.
95 
