49 
Разозленная Ариэлла посмотрела в ту сторону. На двери постоялого двора по-прежнему был прикреплен плакат с оскорбительными словами. Она часто задышала, стараясь справиться с затопившим ее гневом, потом сдалась. Направившись ко входу, она схватилась за плакат обеими руками и с силой потянула, но он не поддавался.
К ярости ее примешивалось разочарование. Она дернула еще раз, и в перчатки ее впились занозы. Алексей схватил ее за запястья.
– Позволь мне, – спокойно произнес он.
Она отступила, утирая слезы с глаз. Брат сорвал прибитый гвоздями плакат и бросил его на тротуар. Ариэлла обхватила себя руками. Джорди и второй мальчик взирали на них как на сумасшедших.
Алексей повернулся к сестре:
– Ты намерена сорвать все вывески? Я вижу, их тут не меньше полудюжины.
Девушка обняла его.
– Да. Мы так и сделаем – ты сделаешь. Спасибо тебе! Я люблю тебя!
Он ухмыльнулся своей дьявольской улыбкой, сводящей дам с ума.
– Означает ли это, что ты поведаешь мне тайну своего сердца?
Ариэлла сделала шаг назад.
– Нет у меня никакой тайны. Просто то, что тут творится, непристойно. Тем более здесь эти мальчики.
– Не уверен, что они умеют читать по-английски, но они отлично осведомлены о значении написанных на этих вывесках слов.
Ариэлла воззрилась на него:
– Что ты хочешь этим сказать? Что цыгане знают, что им здесь не рады?
– Да. Они понимают, что их презирают и ненавидят.
Девушка тут же подумала об Эмилиане и ощутила тошноту. Она могла лишь догадываться о его чувствах, когда он сталкивался со столь явным проявлением предубежденности и неприязни. Нет на свете другого более гордого мужчины. Ее гнев ничто по сравнению с его собственным гневом.
Цыганята, стоящие всего в нескольких шагах от них, казалось, не обращали на плакаты ни малейшего внимания. И сам Эмилиан, очевидно, притворился бы, что ничего особенного не произошло, случись ему проезжать через эту деревню. Но в душе он стал бы переживать – как переживают и эти мальчики.
– Мы не только сорвем все эти вывески, но и выскажем свое недовольство по этому поводу владельцам всех местных заведений. Нужно дать этим людям понять, что в следующий раз они должны мириться с присутствием цыган в Кенилворте. – Она с шумом выдохнула. – Ноги моей не будет на этом постоялом дворе. Я чувствую себя слишком оскорбленной.
– Как жаль, что женщина не может быть назначена мэром, – с улыбкой сказал Алексей.
– Женщины правят государствами и большими имениями, – угрюмо отозвалась Ариэлла, думая о таких выдающихся женщинах, как королева Елизавета и Элеонора Аквитанская.
– Женщины часто правят мужчинами через постель.
Ариэлла воззрилась на брата.
– Каждый божий день, – пожав плечами, добавил он. – Но тебе-то об этом ничего не известно, не так ли? Ведь никто пока не вскружил тебе голову.
Слушая брата, Ариэлла внезапно осознала, о чем именно он толкует. Ее отец, великий и сильный мужчина, преклонялся перед Амандой. Ее дядя, граф, боготворил свою жену. И леди Херрингтон с большой долей вероятности управляла своим мужем Рексом, дядей Ариэллы, из их супружеского ложа.
Девушка посмотрела на брата:
– Возможно, эти женщины правят через любовь.
Он захихикал:
– О нет. Именно через постель.
Цыгане ни во что не ставят девственность и целомудрие. Снова перед мысленным взором Ариэллы возник образ Эмилиана.
«Если ты придешь в Вудленд, я без малейших угрызений совести соблазню тебя…»
– Пока вы станете спорить о женщинах у истоков власти, мы с Дианой отправимся к Хоуксу, – заявила Марджери. Улыбнувшись Ариэлле, она добавила: – Мы можем попить чаю в любом другом месте или в Роуз-Хилл.
Девушка крепко обняла ее:
– Спасибо.
Марджери странно посмотрела на кузину, прежде чем скрыться вместе с Дианой в магазине изящных вещиц. Ариэлла вздохнула с облегчением, не заметив на этой двери постыдной надписи.
Алексей потянул ее за рукав платья:
– Ну так что?
– Нам нужно сорвать несколько плакатов и переговорить с несколькими предпринимателями, – твердо ответила Ариэлла.
Не успела она и шагу ступить, как Алексей схватил ее за руку.
– Свободно ли все еще твое сердце, сестренка?
Глаза ее широко распахнулись. Как он догадался?
– Или ты, наконец, влюбилась в кого-нибудь? – с подозрением прищурив глаза, поинтересовался он.
49 
