55 
— Дома?! — воскликнула Ингрид, высвобождаясь из его объятий, в то время как ей хотелось обвить его руками и прижаться к нему, снова почувствовать его ласку. — Твой дом не здесь, Кен! Ты уже давно должен был отсюда уехать! Тебе надо вернуться на восток страны, чтобы заняться своими делами и добиться наконец успеха. Тебе не следовало тратить время попусту в ожидании моего возвращения. Все это напрасно. Я пытаюсь тебе это объяснить. Ты должен прислушаться к тому, что я говорю! Я не могу тебе помочь, Кен, — продолжала она. — Я буду тебе только мешать. Твоя карьера пострадает от моего присутствия. Черт возьми, я же заикаюсь! В самом деле, сильно заикаюсь. Мне трудно поддерживать разговор в обществе. Я стеснительна. На любом рауте я буду лишней. Я…
Кен схватил Ингрид за руки, которыми она размахивала, и притянул к себе. Он взял ее за плечи и встряхнул, желая, чтобы она опомнилась и выслушала его.
— Ты — женщина, которую я люблю. Та самая женщина, на которой я хочу жениться. Та, которая станет матерью семерых моих детей… Я знаю, что ты заикаешься, глупышка! Я же слышал, как ты разговаривала с другими людьми. С Дженнифер, с отцом Ралфом, с Мэдди. Разговаривая со мной, ты не заикалась, и за это я еще больше тебя полюбил. Это значит, что ты мне доверяешь, что тебе со мной спокойно. Это значит, что ты меня любишь больше, чем кого-либо. И я счастлив, что ты выделяешь меня среди других людей.
Ингрид застонала от досады. Кен все еще не понял того, о чем она ему сказала. Как может быть человек таким непонятливым? Разве она не объяснила ему все, не поскупившись на краски?
— С тобой я не заикаюсь… Верно! — крикнула она. — Но не потому, что я тебе доверяю. И не потому, что я тебя люблю! Да, я люблю тебя и доверяю тебе… Но я не заикалась потому, что ты был незрячий, Кен. Ты не мог меня видеть. Это было все равно, что разговаривать с тобой по телефону. Вот почему мне было так спокойно с тобой. От тебя не исходила опасность! Ты не мог меня видеть, а следовательно, не мог судить обо мне.
Ингрид сделала глубокий вдох.
— Я ненавижу в себе это качество, эту боязнь того, что обо мне подумают, но ничего не могу с собой поделать. Я вижу свое отражение в глазах других людей, и мне начинает казаться, что я словно уменьшаюсь в размерах, и в результате — наполовину перестаю быть нормальным человеком. Вот почему я чувствую себя неполноценной. Права была Джанет, я просто трусиха. Я знаю это, полностью осознаю, но ничего не могу с собой поделать. С тех пор как к тебе вернулось зрение, жизнь еще раз доказала, что это так. Я решила уехать, поскольку не могла показаться тебе зрячему. Я боялась предстать перед тобой в невыгодном для себя свете.
— Ингрид, дорогая, — тихо сказал Кен, — ведь я же тебя сейчас вижу.
Она высвободилась из его рук, пересекла комнату и прислонилась разгоряченным лбом к прохладному оконному стеклу.
— Я знаю, знаю. Вот это-то я пытаюсь тебе объяснить. Я могла вести себя естественно только, когда ты был слепым. Теперь ты видишь, и у меня ничего не получится!
Кен подошел к ней и прижал к себе. Она почувствовала жар его тела. Дышать стало трудно. Неудержимая дрожь охватила ее, и она закрыла глаза.
— Ингрид, посмотри на меня.
Она подчинилась — очень неохотно, потому что боялась, что начнет заикаться в его присутствии, боялась увидеть нетерпение в его глазах.
— Разве я изменился? — спросил он, пристально глядя на нее своими зелеными глазами, которые, казалось, проникали ей в душу. — Тебе кажется, что я стал другим человеком?
Ингрид покачала головой.
— Нет. С тобой никогда не было проблем. Проблема заключалась во мне. Она и осталась.
— Я не отрываясь смотрю на тебя… черт возьми, не могу отвести глаза, — сказал он, — с того самого момента, как ты вошла.
Он взял в руку несколько прядей ее волос, подержал, словно взвешивая, затем отпустил, позволив им упасть обратно ей на плечо.
— Инки, ты так прекрасна. — Он зарылся лицом в ее волосы, потом поднял голову и снова впился в нее взглядом. — Твои волосы, твои глаза… Боже, как я тебя люблю!.. А ты еще накричала на меня за то, что я жду тебя. А я без тебя ничто.
— Ты должен вернуться к своей настоящей жизни, — сказала Ингрид, отстраняясь от него. Она обязана сделать все, чтобы он наконец понял ее мотивы. — Ты должен заняться своим делом. Пока тебя там нет, найдется много любителей, которые постараются занять твое место и заполучить выгодный контракт.
55 
