Клеона вспомнила о лакее, уронившем тарелки, когда за завтраком она рассказала о привидении. Но откуда лакею знать о существовании потайной лестницы? Знает ли о ней герцог? Клеона решила ничего не говорить ему, пока не разузнает все сама.
Она выскользнула из комнаты и заторопилась в свою спальню. Умом она понимала, что должна бы чувствовать радостное возбуждение при мысли о предстоящей покупке платьев, шляпок и всяческих аксессуаров, видимо необходимых для появления в светском обществе, но теперь гораздо больше ее занимала потайная лестница. Интересно, давно ли она здесь существует?
Особняк был старым, очень старым. Об этом ей говорила герцогиня. Первоначально он был возведен в годы правления Карла II,[30] достраивался при королеве Анне[31] и подновлялся каждым следующим герцогом вплоть до настоящего времени. Лестница эта, размышляла Клеона, могла вести в потайную каморку, когда-то служившую укрытием для католического священника; впрочем, могло найтись множество причин, по которым хозяевам дома потребовался потайной ход. Все это было чрезвычайно интересно: Она дала себе слово в свободное время обязательно почитать историю герцогов Линкских и попробовать отыскать ключ к этой тайне.
Пока же она решила никому ничего не говорить. Приятно было сознавать, что ей известно нечто такое, о чем не знает никто в доме кроме нее и «призрака», даже сам герцог.
– Ну, чем ты занималась, пока я спала? – спросила герцогиня, когда в мягко пружинящей карете они ехали по Бонд-стрит.
– К вам заходил с визитом граф Пьер д'Эскур, мадам, – ответила Клеона.
– Не доверяю я этому человеку, – резко сказала герцогиня, – несмотря на все его изысканные манеры.
– Почему ваша светлость ему не доверяет? – спросила Клеона.
– Не только потому, что он имеет наглость волочиться за любой женщиной любого возраста, лишь бы на ней была юбка, – отвечала герцогиня. – В нем есть что-то фальшивое. Может, слишком уж часто он вспоминает о своих благородных предках. Может, как я подозреваю, он преувеличивает размер и ценность поместий, которых лишился во время революции. А может, просто потому, что он, по-моему, плохо влияет на герцога.
– Плохо влияет? – удивилась Клеона. – Не верится, чтобы кто-нибудь мог повлиять на герцога.
– Вот тут ты как раз и ошибаешься, – раздраженно бросила герцогиня. – С тех пор, как Сильвестр подружился с графом, он стал еще безрассуднее и безответственнее. О, я знаю, по отношению к графу он часто ведет себя грубо и вызывающе, но они неразлучны. Судя по тому, что я слышала, а мне известно почти все, о чем толкуют в свете, именно граф познакомил моего внука с этой певичкой, которая отнимает у него столько времени.
– Граф предложил показать мне Лондон, – сказала Клеона.
Герцогиня хмыкнула.
– Он из тех, кто охотится за приданым, уж мне ли не знать эту породу! А у тебя очень большое состояние, девочка.
– Может быть, вы предубеждены против него?
– Я предубеждена? – воскликнула герцогиня. – Если б это не было правдой, я бы надрала тебе уши за такое предположение. Разумеется, я предубеждена против всех этих беспутных приятелей без гроша за душой, которые присосались к моему внуку. Будь я мужчиной, перестреляла бы их всех: графа Чарльза Ковентри, Энтони Джевингема, Фредди Фаррингдона. Все они глупы как пробка. Уж казалось бы, Сильвестр должен это сообразить.
Герцогиня говорила с такой горечью, что Клеоне стало ее жаль.
Она любит его, подумала девушка, и страдает из-за его безразличия и глупости.
– О чем еще говорил граф кроме того, что предлагал тебе свои услуги? – спросила герцогиня.
– По-моему, для этого он и заезжал, – ответила Клеона. – Ах нет! Я совсем забыла. Еще у него было сообщение для герцога.
– Что еще за сообщение? – нахмурилась герцогиня.
– Он сказал, – пояснила Клеона, чувствуя, что лучше бы ей не повторять эти слова, – что одна безымянная особа будет ждать его светлость в семь часов.
– Безымянная, как же! – ядовито сказала герцогиня. – Уж мне-то известно ее имя. Это та самая писклявая итальянская певичка. Значит, сегодня мы его больше не увидим. Я и впрямь надеялась, что он пообедает с нами. Черт побери этого графа! Я готова придушить его собственными руками.
Герцогиня долго пребывала в отвратительном настроении. Делая для Клеоны покупки, она критиковала каждую мелочь и придиралась к продавцам, едва ли не доводя их до слез. Только когда они возвращались домой, герцогиня соблаговолила почти что извиниться.
30
Карл II (1630–1685) – английский король с 1660 г. С его приходом в Великобритании вновь была восстановлена монархия.
31
Анна Стюарт (1665–1714) – английская королева с 1702 г. последняя из династии Стюартов.