109 
– Спасибо. Кстати, есть хочешь?
Через пять минут они уже сидели друг напротив друга за квадратным столиком, накрытым клеенкой в бело-голубую клетку. В центре столика сгрудились бутылочки с соусом «Табаско», кетчупом, еще несколькими соусами, полагавшимися к стейку, солонка, перечница и сахарница. Из музыкального автомата рвалась наружу Таня Такер. Из кухни пахло жареным – это в чане с жиром доходили до кондиции их стейки.
Кэт возобновила разговор в том месте, где тот был прерван, когда они приехали сюда.
– Смотрю, ты умеешь приспособиться к любой обстановке. Я права? – с этими словами Кэт выжала в стакан с водой лимон. Кстати, стакан был таких огромных размеров, что она с трудом удерживала его в руке.
– На моей прежней работе умение думать на ходу было стандартным требованием.
– Ты мог бы воспользоваться сегодня оружием.
– Чтобы спасти нас с тобой? Ты еще спрашиваешь.
– Скажи, тебе когда-нибудь доводилось стрелять в человека? – спросила Кэт, стараясь не выдать напряжения в голосе.
Прежде чем ответить, Алекс смерил ее пристальным взглядом.
– Копы обычно считают, что они способны взять под контроль любую ситуацию, типа, их этому учили. Полная лажа, скажу я тебе. Когда сталкиваешься с неожиданной ситуацией, просто делаешь то, что в твоих силах.
Похоже, это был весь ответ. На другой не стоит даже рассчитывать. Кэт не стала нажимать на него. Алекс тем временем размешивал сахар в чае со льдом. Размешав, заговорил первым.
– А где училась ты?
– Ты имеешь в виду на актрису?
– Я знаю, что ты сирота и воспитывалась в приемных семьях. Но кроме этого – ничего. Я имею в виду твою жизнь до прихода в «Коридоры». Где ты выросла?
Кэт не возражала против этой темы. Более того, если она расскажет ему о себе, то можно рассчитывать и на откровенность с его стороны. То, что сегодня она узнала от Дина, вселило в нее тревогу, хотя с трудом верилось, что все так ясно и просто, как это преподнес Дин. Неудивительно, что ей хотелось услышать версию Алекса о том, что случилось в тот День независимости. Хотя он вряд ли бы что сказал, спроси она его прямо. Даже если он когда-нибудь и расскажет ей, то момент выберет сам.
– Вообще-то я выросла на юге. Да-да, – сказала она, заметив его удивление. – В Алабаме, если быть до конца точной. Просто после нескольких лет занятий с преподавателем дикции я избавилась от южного акцента.
– И какая же она была, малышка Кэт Делани?
– Тощая и рыжая.
– А помимо этого?
Кэт взяла в руки нож и принялась обводить им клетки на скатерти.
– Боюсь, это не очень приятная история.
– Не волнуйся, аппетит ты мне вряд ли испортишь.
– Не зарекайся, – сказала Кэт, усмехнувшись. И поведала о своей болезни. – Я победила рак, но в течение года во мне едва держалась душа. Однажды в школе я почувствовала такую слабость, что медсестра вызвалась довезти меня до дома. Когда мы подъехали, машина отца стояла на подъездной дорожке, что было довольно странно. Обычно в это время он был на работе. Я вошла…
Официантка принесла им салаты.
– Я вошла в дом через заднюю дверь, думая, что застану родителей на кухне. В доме было непривычно тихо. Позднее я припомнила эту странную тишину, но в тот момент не придала ей особого значения и пошла искать родителей.
Стоило ей это представить, как в висках стремительно запульсировала кровь. Мысленным взором она двинулась следом за худенькой девочкой с копной непослушных рыжих волос – бледной, с тощими ногами, торчащими из слишком широких шортов. На ногах – синие кроссовки. Вот она бесшумно ступает по коридору, со стен которого ей улыбаются ее детские фото в дешевых рамках.
– Я нашла их в спальне.
Алекс поерзал на стуле. Кэт почувствовала, как он положил руки на стол и подался вперед, однако глаз от клетчатой скатерти не подняла, продолжая все так же сосредоточенно водить ножом вдоль края голубой клетки, словно ребенок, который боится вылезти кисточкой за контуры рисунка.
– Они лежали в постели. Я подумала, что они решили поспать днем, хотя сегодня и не воскресенье. До меня не сразу дошло, почему вокруг них все красное. Когда же дошло, то я перепугалась и с криком бросилась к соседям, чтобы сообщить им, что с моими родителями случилось что-то ужасное.
– О господи, – прошептал Алекс. – Что это было? Ограбление?
Кэт уронила на скатерть нож.
– Нет, отец убил ее и себя выстрелом в голову.
Кэт с вызовом посмотрела на Алекса – точно так же, как в детстве смотрела на социальных работников.
109 
