111 
Кэт вздохнула.
– Я еще не раз сталкивалась с подобными случаями. И ужасно возмущалась в душе, когда с ребенком обходились несправедливо. Увы, как потом выяснилось, мир взрослых тоже полон несправедливости.
Тем временем официантка унесла недоеденный салат и принесла стейки.
– О боже! – воскликнула Кэт. – Да они же размером с целый штат!
Панировочные сухарики зажарились до аппетитной хрустящей корочки, мясо внутри было нежным и сочным. Алекс с аппетитом взялся за свой стейк.
– А что ты делала, когда ушла с той работы? От машинистки до звезды мыльных опер долгий путь.
– Я понимала, что мне требуется образование. Я откладывала каждый лишний цент и все равно не могла позволить себе колледж. Вместо этого я приняла участие в конкурсе красоты.
Вилка Алекса замерла между тарелкой и ртом.
– В конкурсе красоты?
– А что в этом такого? – пожала плечами Кэт.
– Мне казалось, такая, как ты, должна считать конкурсы красоты проявлением сексизма и эксплуатации женщин.
– В тот период моей жизни я была готова быть эксплуатируемой, если это давало мне шанс получить двадцать тысяч долларов на обучение в колледже. Я вложила свои сбережения в самый лучший лифчик и внесла свое имя в длинный список претенденток. Кстати, передай мне булочку.
Булочка была ароматной и мягкой и буквально таяла во рту.
– Греховное наслаждение, – простонала Кэт, закрыв глаза и слизывая с губ масло.
– Греховное наслаждение, говоришь? Видела бы ты сейчас свое лицо! – пошутил Алекс.
Глава 38
Взгляд Алекса был прикован к ее губам.
– Ты в курсе, что все, что ты делаешь, имеет сексуальный оттенок?
– А ты в курсе, что у тебя на уме одни пошлости?
– Кто бы сомневался. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Ты ходячий соблазн. Неудивительно, что мужики западают на тебя.
Эти слова не столько польстили ей, сколько встревожили.
– Неправда.
– Я мог бы назвать троих. Нет, четверых.
– И кто же это?
– Дин Спайсер.
Кэт равнодушно пожала плечами.
– С тех пор, как я уехала из Калифорнии, мы с ним просто друзья.
– Потому что тебе так удобнее. Но он все еще влюблен в тебя по уши. Второй – это Билл Вебстер.
– Ну, ты даешь! Билл обожает свою жену.
– Почему-то она сторонница моей гипотезы.
Кэт упрямо тряхнула головой.
– Ошибаешься. Если же Нэнси думает, что между мной и ее мужем существует нечто большее, чем просто дружба и взаимное уважение, то ошибается и она. А кто третий? Не то чтобы я согласна с тобой. Скорее, мне просто любопытно узнать.
– Джефф Дойл.
Кэт рассмеялась.
– Вернее, не будь он голубым, он бы непременно в тебя влюбился, – стоял на своем Алекс. – Но даже так, он готов целовать землю, по которой ты ступала.
– Какая, однако, у тебя богатая фантазия. Впрочем, на то ты и писатель. Кто же четвертый?
Ответом на ее вопрос стал его пронзительный взгляд.
– И ты надеешься, что я в это поверю? – спросила она.
– Нет.
– Отлично. Потому что это полная ерунда, и мы оба это знаем. Ты просто не прочь еще раз переспать со мной.
– И каковы мои шансы?
– Нулевые.
Алекс расплылся в улыбке, говорившей, что так он ей и поверил.
– И ты победила?
– Где? А, на том конкурсе? Нет.
– Оказалась слишком тощей?
– Слишком глупой.
– И в этом весь прикол. Я правильно понял?
Кэт кивнула.
– Во время предварительных просмотров мы должны были общаться с судьями. Один из них был мерзкий тип. По идее, портретный фотограф, хотя мне он скорее напоминал торговца подержанными автомобилями. Он из кожи вон лез, стараясь расположить девушек, и постоянно всех трогал. Вернее, щупал. Меня всякий раз передергивало от омерзения, как будто я случайно наступила на слизняка.
Он мог подкатиться к кому-то из нас и шепнуть на ухо: «У тебя есть все, что положено, киска». Позднее девушки сравнили свои впечатления и пришли к выводу, что его не стоит воспринимать серьезно. Но по мере того, как приближался официальный день конкурса, этот тип становился все развязнее и все больше распускал руки.
Его приставания сделались все более наглыми, однако никто из девушек не рискнул пожаловаться на него, опасаясь тем самым навредить себе. Он прекрасно это понимал. И занимался сексуальным шантажом, зная, что это сойдет ему с рук. И я решила…
– Одну секундочку, давай я угадаю, – перебил ее Алекс. – Ты решила исправить эту несправедливость.
111 
