131 
— Нет, — торопливо возразил лесник. — Мне эта… волокита… тоже не нужна!
«А Степановна-то права», — с легким разочарованием подумал он. Кэм, при всем своем представительном виде и внешней активности, не любил усложнять себе жизнь и работу.
Но сейчас это было Женьке только на руку.
— Ты-то сам как, герой? — подобрел шериф, заполучив его подпись. — Пацан сказал, что тебя тоже взрывом отбросило. Все кости целы? В глазах не двоится?
Лесник сморгнул, и двоиться почти перестало.
— Да вроде нормально…
— Точно? Может, тебя тоже в больницу отвезти? Или, вон…
Ветеринар продолжал околачиваться возле ямы, работая бесплатным гидом и попутно раздавая свои визиточки.
— Нет, спасибо… я домой лучше… вон там мой флайер стоит.
— Как всегда, все сам, как настоящий мужик? — одобрительно пошутил Кэм.
— Да не, я правда хорошо себя чувствую, — соврал Женька, вылезая из машины.
Джек незаметно поддержал пошатнувшегося хозяина, и напарники поковыляли к пустырю, успевшему превратиться в огромную стоянку.
* * *
Когда Женька наконец отлип от подушки, в модуле по-прежнему было по-дневному светло. Даже светлее прежнего.
— Эй, это я что — целые сутки проспал?!
— Нет, всего пятнадцать часов, — успокоил его Джек. — Сейчас без десяти семь.
— Ёпт!
Лесник откинул одеяло и сел, протирая опухшие не то с пересыпа, не то опаленные взрывом глаза. Такое ощущение, будто он закрыл их всего несколько минут назад. А еще Женьке упорно казалось, что он заснул за столом перед тарелкой с шарлоткой, едва успев разок ее ковырнуть. Проснулся же лесник в своей кровати в одних трусах, и прояснять этот пикантный момент ему не хотелось. Будем надеяться, что сам на автопилоте доел, разделся и лег.
«Ну, хотя бы выспался», — попытался убедить себя Женька. Спина болела, башка трещала, неприятно напоминая о последнем столкновении с всякими-разными браконьерскими киборгами. Душ немного поправил дело, а спустив воду в унитазе, лесник с трудом справился с искушением лечь на пол и прислушаться. Ну Степановна и отмочила, круче всякой мафии… Хотя нет, отмочила она в прошлый раз, а сейчас отожгла! И все равно: жалко бабку, старость не радость…
Пока Джек готовил завтрак, Женька позвонил в районную больницу. Радушно-равнодушный искин регистратуры сообщил, что состояние пациентки стабильно тяжелое, посещения пока запрещены. Лесник вздохнул с облегчением: главное, что Степановна жива, а посещать ее не очень-то и хотелось. Вон вчера посетили уже!
На обход напарники пошли по самому короткому маршруту и все равно не успели вернуться домой до дождя, промокли и озябли. Погода продолжала портиться, цикады урвали единственный погожий денек между двумя холодными циклонами, и второй обещал загоститься. После обеда лесник остался дома и, попросив Джека сварить кофе покрепче, принес из гаража трехсекционный ящик с инструментами и мешок с обрезками досок. Вообще-то лучше было бы самим переместиться в гараж, чтобы не мусорить в комнате, но тут уютнее, а пол можно застелить картонками, на которых сушились омлоховые семена.
— Что мы будем делать? — Киборг по примеру хозяина присел на корточки перед ящиком.
— Дуплянки для бабочек. — Женька достал из средней секции образец и протянул киборгу. — Чтобы их зимой голодные поганки не сожрали.
Конструкция была очень простая: две дощечки и три планки, сколоченные так, чтобы получилось нечто вроде плоского пенала для карандашей. В природе бабочки забиваются в щелястые дупла омлохов, но из-за выбраковки старых больных деревьев мест для зимовки почти не остается, и лесникам приходится возмещать бабочкам жилплощадь.
— А это что такое? — Джек заглянул в ящик и вытащил оттуда еще одну деревяшку, фигурку кабана из корня березы. Передняя половина была прорезана до последней шерстинки, задняя — только обстругана.
— Да так, — смутился Женька, — ерунда. Положи на место, она еще недоделанная!
— Это ты ее делаешь? — Киборг подчинился приказу, но продолжал заинтригованно смотреть в ящик.
— Ну да… — Лесник не удержался и сам взял фигурку. Руки так и зачесались наконец ее закончить, тут немного осталось. — Я обычно зимой этим развлекаюсь, когда вечера длинные. Летом некогда.
— А еще какие-нибудь есть?
— Дома… у родителей. И у друзей кое-что, если не повыкидывали. Я их сразу раздариваю, это ж так, баловство…
131 
