Особенно,... 
43 
В эту ночь безумие и в самом деле витало в воздухе.
— Какое счастье, Сэйра, что ты проснулась и обнаружила все это, — со вздохом ответила Селия. — Но что тебя туда привело?
— Мне не спалось. Наверное, какое-то предчувствие. Кроме того, мне почудились какие-то звуки, и я решила проверить, все ли в порядке.
— Слава Богу! — еле слышно повторила Селия. — Если бы ты не пришла, то это распахнутое окно и этот свирепый ветер… Она не пережила бы эту ночь.
— Но это же убийство! — воскликнула я. — Это ничем не отличается от выстрела из пистолета или удара ножом.
— Убийство! — Селия поставила чашку и уставилась на меня. — Сэйра, что ты хочешь этим сказать?
— Кто-то открыл окно… кто-то залил огонь в камине… кто-то сбросил одеяло.
— Да… кто-то это все сделал, — прошептала Селия.
— Когда я поднялась наверх, мне показалось, что кто-то вошел в классную комнату. Кто бы это ни был, но он тут спрятался, а потом улучил момент и скрылся. И почему я сразу сюда не вошла? Но я должна была позаботиться о маме… а когда я все это увидела…
Селия удивленно смотрела на меня.
— Сэйра, но что… почему?.. Кто мог?..
— Моя тетя… — еле слышно прошептала я.
— Твоя тетя?! — от изумления ее голос сорвался на крик. — О нет, Сэйра, этого не может быть. Конечно же, твоя мама сама все это сделала.
— Зачем? Почему? Она дрожала от холода.
— Это все горячка. Представь себе, что она проснулась… Она горела… поэтому она откинула одеяло… затем открыла окно и… возможно, даже залила огонь.
— Она говорила мне, что видела у себя в комнату чью-то фигуру… в сером балахоне… Кто-то пробрался к ней и смотрел на нее. Ей было страшно, Селия, очень страшно.
— Это был сон. Конечно же, ей это просто привиделось. Знаешь, есть такое состояние между сном и явью… А учитывая высокую температуру…
Ее доводы звучали убедительно. Ну зачем тете Марте пробираться к ней в комнату, открывать окно, а потом прятаться в классной комнате с тем, чтобы улучить момент и незаметно ускользнуть? С другой стороны, почему бы ей этого не сделать? Это привело бы к смерти моей мамы. Нет, это невозможно. Кто угодно скажет, что это вздор. Рассуждения Селии звучат намного логичнее.
А Селия продолжала говорить о маминой болезни. Она сыграла много ролей, она часто отождествляла себя со своими героинями. Мы обе это знали. Драма была у нее в крови, и она была склонна к эксцентричным поступкам и в обычном состоянии, не говоря уже о горячечном бреде. Вполне возможно, она это делала не впервые.
— Теперь я буду спать в ее комнате, — заявила я.
— Да, мы будем делать это по очереди, — поддержала Селия.
Я с благодарностью ей улыбнулась.
— Ты наш верный друг, Селия, — произнесла я.
— Нет, это я должна быть вам благодарна, — возразила она. — Я никогда не забуду, как ты поддержала меня в трудную минуту. Можешь не сомневаться, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе и твоей маме.
Впрочем, она больше ничего не смогла сделать. В эту ночь мама сделала шаг к прощанию с жизнью. У нее развилась пневмония, а у ее и без того ослабленного организма уже не оставалось сил на борьбу. Несколько дней спустя она умерла. Ее прах погребли в отведенном для Ашингтонов уголке кладбища. Теперь она лежала рядом с Маргарет.
Без мамы дом опустел, и я затосковала. Я упрекала себя в том, что не всегда бывала терпелива и снисходительна с ней, грустила о прошлом и со страхом смотрела в будущее. Теперь я помнила только блестящую актрису, успешную и веселую.
«Перемены!» — размышляла я. Они подкрадываются незаметно, мало-помалу, а потом, не успеваешь заметить, как весь окружающий тебя мир уже совсем другой. Вокруг меня не осталось никого из тех, кто совсем недавно постоянно был рядом. Мег и Джанет прислали нам на Рождество открытку. Они писали, что их предприятие развивается вполне успешно. «Они хотят сказать, что прекрасно обходятся и без меня, — прокомментировала бы мама. — Бедняжка Мег! Я уверена, что она отчаянно тоскует по театру».
Я сомневалась, что еще получу от них хоть одно письмо. Меня охватило странное чувство полного одиночества. Больше всего я скучала по Тоби. Но я была молода, в ноябре мне должно было исполниться девятнадцать, и передо мной расстилалась вся жизнь.
Тетки сделали все, что требуется в подобных обстоятельствах, но даже не пытались делать вид, что скорбят по маме. Я была вынуждена признать, что тетя Марта и в самом деле походит на генерала, выигравшего одно сражение и готовящегося ко второму. Хотя, общаясь с ней, я неизменно находила свои подозрения чудовищными, а версию Селии гораздо более правдоподобной.
43 
