Особенно,... 
216 
Максим тоже понимал – демонстративно обнял подошедшую Алину за талию, ухмыльнулся.
– Стерегите, как следует, – бросил он своим помощникам и повел девушку прочь, в темноту наползающей тени.
– Стой! – крикнул Леон. Рванулся вперед, но ящерицы преградили ему путь, а голос незнакомого колдуна прохрипел:
– У меня арбалет, парень. Церемониться не буду, так что сядь-ка под дерево.
Неизвестно, послушал бы Леон предупреждения или нет, но… Два силуэта удалялись, расплываясь в чернильных сумерках. Еще видно было, как повернулась Алина, посмотрела на своего спутника, и Максим убрал руку с ее талии, просто пошел рядом, сцепив пальцы за спиной.
Алине казалось, что шли долго. Наконец Максим остановился. Помолчал немного, потом сказал:
– Присядем?
Девушка с сомнением посмотрела вниз, и Макс, расстегнув плащ, сложил его в несколько раз и положил на землю.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Алина.
Можно было и постоять, но от волнения у нее подгибались коленки, а выдавать страх не хотелось.
Снова молчание. Долгое. Максим стоял, глядя сверху вниз, задумчиво, словно решал что-то очень важное и для себя, и – девушка в этом не сомневалась – для нее.
– Я хочу, чтобы ты мне все рассказала, – проговорил, наконец. – О чем вы договорились с Арисом, как держите связь, где собираетесь встретиться. И почему решили идти по отдельности.
– Зачем?
Максим вздохнул.
– Ты ведь понимаешь: я все равно узнаю, что мне нужно. Если мы вернемся, и я прикажу схватить Леона, сделать с ним что-нибудь… Ты ведь расскажешь. Или… нет, все-таки давай вернемся, и пусть мои ящерки слегка потреплют твоего возлюбленного!
– Я тебе этого не прощу.
Максим присел на корточки, заглядывая ей в лицо.
– Сейчас мне это безразлично, понимаешь?
Рассказ получился коротким. Алина скупо отвечала на вопросы: про ссору на берегу реки, про Буся и записки, про условленную встречу в Диком Поле, и чувствовала себя предательницей. Особенно тогда, когда Максим, озаренный новой придумкой, достал бумагу, карандаш, и заставил ее написать записку, короткую и странную: «Еду с Максимом. Ждите». Но не забрал себе.
– Спрячь, – сказал. – Отдашь этому… мелкому, когда он придет.
– Что будет с Женей и Арисом?
– Женька твоя мне не нужна. А с Арисом у нас свои счеты. Посмотрим…
Алина сунула сложенную бумажку в карман и, прислушиваясь к ночным звукам, ждала, когда же они пойдут обратно, к Леону. Ждала со все возрастающим опасением, что Макс привел ее сюда не только для этого разговора.
И оказалась права.
– Прости меня, – сказал он вдруг. – Не за то, что я делаю сейчас. За… другое.
– За что? – девушка смотрела в сторону.
– Я… когда я еще тебя не знал… – Максим запнулся, потом махнул рукой. – Да какая разница теперь? Забудь.
Она промолчала.
– Я влюбился в тебя в тот самый миг, как впервые… впервые увидел твое лицо, – Максим сел на землю, напротив Алины, не отрывая взгляда от ее профиля, от заправленных за аккуратное ушко светлых прядей. – Что бы тебе ни говорили, я никогда не желал тебе зла. Никогда. Даже… помнишь, когда мы с Леоном ездили вместе в разрушенную Раславу? Я ведь мог сдать его властям – и не сделал этого.
– Леон тоже считал тебя другом, – голос Алины прозвучал отрешенно.
– Другом он всегда считал Ариса, и только, – Максим протянул руку, но плеча девушки так и не коснулся. – Давай не будем говорить о Леоне.
– Как хочешь.
– Знаешь, чего я хочу? – он невесело усмехнулся. – Поцелуй меня. Хотя бы в щеку, по-дружески. А?
Алина медленно повернула голову.
– Ты угрожал мне, заставил предать друзей. Ты слишком многого хочешь.
– Я могу сделать все, что захочу, – Макс подался вперед. – И с ним, и с тобой.
Теперь они смотрели друг другу в глаза. Максим отвернулся первым. Поднялся, принялся мерить шагами небольшую полянку. А Алина постаралась, чтобы он не услышал ее облегченного вздоха. Скорее бы закончились эти разговоры. Скорее бы обратно, к Леону…
– Я люблю тебя, – Максим остановился в нескольких шагах от нее, и теперь его лица нельзя было рассмотреть, даже если б Алина захотела. – Я мог бы и сейчас получить за Леона хорошие деньги. Да просто приказал бы этим тварям убить его! А тебя забрал бы с собой. Но… я вас отпущу.
Девушка удивленно встрепенулась, и Макс хмыкнул, почувствовав ее недоверие и, одновременно, радость.
216 
