8 
– Я вспомнила! – воскликнула дрожащим голосом. – Однажды, когда мне было то ли четыре, то ли пять лет, я чуть не утонула в ванной.
– Да? – прохрипел Роберт, опустив голову. Казалось, он забыл, как разговаривать, и с трудом справлялся с собственным голосом. Молодой человек тяжело вздохнул и поменял позу, немного отодвинувшись.
– Признайтесь, мисс, – в конце концов, произнес он, – вы хотели стать рыбкой?
– Да, – рассмеялась я, – наверное. Меня тогда купала няня, и я решила показать ей, как долго могу задерживать дыхание под водой. Правда, я почему-то решила это продемонстрировать, когда она ушла за полотенцами. Я зажала нос пальцами и опустилась на дно ванны. Но, поскользнувшись, съехала и разжала руки. Потом не помню, наверное, в панике, вдохнула воздух, то есть воду внутрь, – я тараторила без умолку, жутко волнуясь от его серьезного вида, от напряженного тяжелого взгляда. – Пришла в себя уже в кровати, возле меня хлопотали доктор, мама, перепуганная няня и горничная. Внутри плескалась мыльная вода, было противно и стыдно, особенно после того, как няню уволили…
Роберт молча пристально смотрел на меня, я растерялась и смутилась от этого чисто мужского горячего взгляда.
– Вот такая история, – неловко пожала плечами. – После того случая я несколько лет боялась воды. И, конечно же, не плавала в водоемах.
Мы немного помолчали.
– Пожалуй, мне пора, мисс.
С этими словами Роберт сильно оттолкнулся руками от земли и одним изящным движением поднялся на ноги. Странно, он не протянул мне руку, как делал обычно, чтобы помочь подняться. Быстро раздеваясь и вешая одежду на прутья решетки забора, он уверенно шел к морю. Я всегда отворачивалась в эти минуты, но не сегодня. Сегодня я зачарованно смотрела на широкие плечи, на обнаженную спину, сужающуюся к талии. На сильные мышцы ног, ягодиц. Золотистый загар покрывал гладкую манящую кожу. Я залюбовалась. Он был живым воплощением молодого бога. Гибкий, стройный, грациозный. Как Аполлон, мраморную статую которого я видела в музее в Лондоне, только гораздо красивее. Впервые я увидела вживую полуобнаженное мужское тело, и оно мне необычайно понравилось.
Роберт вплавь обогнул забор (мне показалось, что в этот раз он плыл дольше, чем обычно) и вышел на берег с другой стороны. Я мельком взглянула на выходящего из воды обнаженного мокрого мужчину и, вспыхнув, опустила голову. Как он прекрасен! И пусть было почти темно, и фигуру скрывали кусты, но в памяти намертво запечатлелась совершенная мужская красота. Сердце колотилось как сумасшедшее. Щеки горели, я боялась, что расплачусь от переизбытка чувств. Через некоторое время из-за забора послышался тихий шёпот:
– До завтра?
– До завтра… – эхом ответила, не поднимая головы.
Уже глубокой ночью я закончила портрет. Красивое открытое лицо смотрело на меня с листа и улыбалось. Губы изогнулись, словно готовясь произнести какую-то шутку. Чуть прищуренные глаза, растрепанные волосы, распахнутый ворот рубашки… Я поставила рисунок на стол, подперев стопками книг, и задумчиво рассматривала. Меня охватило странное нереальное, почти потустороннее состояние. Кожа покрылась мурашками, глазам стало горячо. Я сидела в кресле и десятки разных мыслей проносились в голове, а глаза не могли оторваться от портрета. Такое родное, дорогое лицо. Самое любимое лицо на свете. Сердце наполнялось мощным всепоглощающим желанием – видеть его всю жизнь, улыбаться, ловить ответную улыбку, быть рядом… Я смотрела и не могла насмотреться.
* * *
Ощущение недосказанности не покидало меня весь день. Что-то я вчера упустила, что-то важное, особенное… Днем мне в голову внезапно пришла ошеломительная мысль: вдруг он уедет, и я больше никогда его не увижу?! Я в панике металась по пансионату, коря и ругая себя, что за несколько недель даже не взяла его адреса! Наверное, у нас были сходные мысли, так как вечером, как только я приблизилась к Роберту и протянула ему руку, он торопливо спросил:
– Долго вы еще будете здесь отдыхать?
– Месяц, а вы? – я с таким же нетерпением ждала ответа, сжимая кулачки. Роберт облегченно выдохнул:
– Почти до сентября, – и добавил: – Я могу вам написать в школу, мисс Софи? Вы будете читать мои письма?
– Я буду их ждать с огромным нетерпением, – ответила серьезно, отрывая листок альбома и записывая на уголке адрес.
Роберт взял мою руку и поднес к губам. Разжав ладонь, перехватил белый листик и нежно поцеловал в центр ладошки, потом провел указательным пальцем от запястья до пальчиков. Я зачарованно смотрела на темную макушку, чувствуя на коже теплое дыхание. Бабочки побежали по руке, по плечу и забрались в живот, щекоча его изнутри. Сердечко замерло.
8 
