36 
– Извиняй, она чой-то чуток не в себе, – проходя мимо, объяснил агрессивное поведение девушки Крамберг, как будто прося за него прощение. – Видать, кой-какие дни уж вскоре…
– Пасть захлопни! – огрызнулась Ринва, все-таки расслышав шепот напарника.
Дарку оставалось лишь последовать за быстро спускавшейся вниз группой. Как большинство не окованных узами брака мужчин, про «эти дни» он ничего толком не знал, да и не хотел узнавать, а грубость красавицы оставалось лишь терпеть. Аламез уже давно уяснил, что спорить с женщинами бесполезно. В дискуссии они чаще всего не приводят доводы и не выстраивают цепочку аргументов, а просто выплескивают на оппонента спонтанно приходящие им в головы мысли, да еще вперемешку со шквалом эмоций. Единственно разумный выход – пропускать мимо ушей их дерзости да упреки и не обращать внимания на их советы, назойливые, как мухи, и настойчивые, как приказы.
Десять-пятнадцать минут, которые путники провели в подземном ходу, вырытом тварями, не одарили моррона яркими впечатлениями и не дали пищи для новых раздумий. Это был обычный узкий тоннель, метра в полтора шириной и чуть больше высотой, извивавшийся змейкой и имевший несколько боковых ответвлений, ведущих неизвестно куда, но явно не в те места, куда нормальному человеку хотелось бы попасть. Ни костей, ни следов крови в нем не было… уж слишком много времени прошло с тех пор, как в шахте разыгралась трагедия. В общем, идущий последним Аламез заскучал. Зато, когда группа вышла на берег подземного озера, тоска моррона тут же развеялась.
Подземный ход сперва резко и заметно сузился, так что шагов десять путникам пришлось практически проползти на четвереньках, а затем и вообще оборвался, выведя группу на изгибающуюся дугой гряду, за которой тут же начинались водные просторы. Общая площадь каменистого пространства, явно с огромным преувеличением, а может, и с иронией, называемого Ринвой «берегом», составляла не более шести-семи шагов в ширину и десяти-двенадцати в длину. Куда ни кинь взор, везде простиралась вода, не доходившая до угнетающе нависавшего над головами потолка каких-то три – три с четвертью метра. Другого берега не было видно, а этот обрывался уступом и возвышался над поверхностью воды на целый метр.
На однообразном скучном фоне, состоявшем из камня и воды, в глаза сразу бросились две вещи, а точнее, две группы инородных для подземелья предметов из дерева, попавших сюда, без сомнений, по воле людей или иных разумных существ. Первыми привлекли внимание моррона четыре большие вязанки дров, сложенные, как будто по линейке, возле выровненного под костровище пятачка. Кто-то аккуратно расчистил камни, но почему-то разводить огонь так и не стал. Ни золы, ни головешек на камнях видно не было; не имелось их следов и поблизости. Дарк сразу понял, что дровишки приволокла сюда не Ринва. Разведчица ни за что не стала бы утруждать себя переноской дров из леса в подземелье, да и так много ей было не дотащить. Но уж если бы невероятное и свершилось, то она непременно воспользовалась бы заслуженными плодами своих трудов, обязательно развела бы костер.
Вторая находка подивила моррона куда больше и, надо сказать, серьезно озадачила. Почти у самого правого края берега, там, где камни как будто были насыпаны горкой и плавно переходили в сплошной монолит скальной породы, виднелась носовая часть довольно большой лодки. Хоть переломанные доски бортов уже основательно сгнили, но по ним еще было ясно, что посудину кто-то перекусил или разломил на две неравные части. То, что сейчас медленно разлагалось от сырости не берегу, когда-то являлось не более чем одной шестой плавучего средства. Непонятно также было, кому понадобилось затаскивать на возвышавшийся над водой берег эти уродливые останки. Аламез пока находил только одно объяснение столь странному факту. Подводное чудовище огромного размера напало на лодку, откусило от нее кусок и ту часть, что не смогло прожевать или сочло невкусной, выплюнуло, случайно попав на берег.
– Ну, что скажешь? – не скрывая триумфальных ноток в голосе, изрекла Ринва, скидывая на камни мешок и воткнув в узкую щель между ними светящуюся палку. – Вот тебе и неопровержимое доказательство моей теории! Ты можешь оспорить всё, но только не это! На другой стороне этой зловонной лужи проходил когда-то караванный путь махаканцев!
– С чего это ты так решила? – неожиданно ответил за моррона Крамберг, так же, как Дарк, не видящий оснований для столь поспешного вывода. – Конечно, странно здесь видеть и дрова, и останки лодки, но почем те знать, откель они взялись… Могет быть, их сюда каторжники затащили… Ход случайно обнаружили и бежать решились…
36 
