ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  173  

Это было время увлечения Константина Сергеевича немецким романтизмом, поэтикой видений, грез и тайн. Он отдал дань традиции романтиков, посетив Германию и Швейцарию в 1838 году, а вернувшись, увлеченно переводил немецких поэтов.

Жизнь Константина Сергеевича перевернули две прочитанные им статьи — «О старом и новом» А.С. Хомякова и «В ответ А.С. Хомякову» И. В. Киреевского. Аксаков забросил свои переводы и включился в полемику, став одним из идеологов славянофильства. Пропагандируя свои идеи, он даже в одежде отказался от всего, принесенного с запада — сюртуков, шляп, фраков… Он сшил себе длиннополый зипун «святославку» и головной убор «мурмолку» и отпустил бороду, считая, что она «есть часть русской одежды». Одеваясь таким образом, он стал появляться в обществе, а иногда надевал еще сапоги и красную рубаху. Общественный резонанс был огромен. Молодые люди стали наряжаться в «мурмолки» и отращивали бороды. Однако «мурмолки» царили недолго: в 1849 году правительство, напуганное революционным движением в Европе и усмотревшее во внешних проявлениях известный образ мыслей, специальным циркуляром запретило дворянам ношение бород, а с братьев Аксаковых были взяты специальные расписки, в которых они обязывались не появляться в общественных местах «в русской одежде».

У славянофилов были большие трудности с изданием своих произведений, и многие из них ходили в списках. Константин Сергеевич увидел выход в преподавательской деятельности, считая, что с кафедры он сможет донести свои идеи до общественности. Для исполнения задуманного он защитил на степень магистра русской словесности диссертацию «Ломоносов в истории русской литературы и русского языка». Но в Московском университете места на кафедре не оказалось, а от места в Киевском университете он решительно отказался, т. к. одна мысль о возможности разлуки с родителями была ему невыносима.

Чтобы иметь возможность хоть каким-то образом выразить свои мысли, обратился к русской истории и ее древнейшему периоду: «Родовое или общественное явление было „изгой“?», «О древнем быте у славян вообще и у русских в особенности», «О состоянии крестьян в Древней, Руси»; занимается филологическими исследованиями («О русских глаголах»).

После смерти Николая I цензура несколько ослабла, и славянофилы получили разрешение издавать журнал «Русская беседа» и газету «Молва», активным сотрудником которых стал Константин Сергеевич — Аксаков. Его публицистическая деятельность была яркой, но непродолжительной. «Русская беседа» незаметно «умерла», а «Молву» закрыли после язвительной статьи К.С. Аксакова «Опыт синонимов. Публика — народ».

Константин Сергеевич снова занялся филологией, увлеченно работая над «Опытом русской грамматики» и считал этот труд главным делом своей жизни. К сожалению, «главный труд» не был закончен, т. к. вскоре после смерти отца до того полный сил и имевший богатырско телосложение Константин Сергеевич начал таять на глазах и спустя всего полтора года умер на острове Занте. Иван Сергеевич перевез его тело в Москву, и прах Константина Сергеевича был похоронен в Москве рядом с отцом.

Иван Сергеевич Аксаков был третьим сыном Сергея Тимофеевича. Он закончил Петербургское Императорское училище правоведения, где готовили кадры для министерства юстиции, и поступил на службу в Уголовный департамент Московского сената. Он очень серьезно относился к своим обязанностям, работая по 16–17 часов в сутки. Но даже при таком каторжном труде он находил время для сочинительства (писал стихи) и исполнения сыновних обязанностей. Иван Сергеевич был преданным сыном и никогда не забывал о родителях. Даже находясь в отъезде, он каждые три дня писал им письма, в которых подробно рассказывал о том, где был, с кем встречался, что обратило на себя его внимание. Письма и стихи были как бы своеобразной отдушиной для него в рутине служебных дел.

Летом 1846 года Иван Сергеевич попытался опубликовать сборник своих произведений, но когда увидел, что сделал с его творениями цензор, понял, насколько он был наивен. В дальнейшем он печатал отдельные стихотворения в славянофильском «Московском литературном и ученом сборнике», в «Современнике». Его поэзия носила ярко выраженный гражданский характер и явилась предвозвестницей поэзии Н.А. Некрасова.

В 1849 году Ивана Сергеевича арестовали по подозрению в участии в тайном обществе, но никакого общества не обнаружили и, продержав Аксакова четыре дня под стражей, отпустили под негласный надзор полиции. Чтобы у Ивана Сергеевича не было времени и возможности славянофильствовать и осуждать столичное общество, ему нашли работу скучную и сложную: провести ревизию всего городского хозяйства Ярославской губернии, дать полное статистическое и топографическое описание недвижимого имущества и поземельной собственности, состояния служб, бюджета, промышленности, ремесел, делопроизводства и т. д. На выполнение этого задания ушло два года.

  173