84 
Приблизился катафалк, украшенный черными, развевающимися на ветру перьями. Шестеро крепких мужчин внесли в церковь гроб, накрытый погребальным покровом из темно-фиолетового с черным бархата. Кладбище было заполнено цветами и людьми в траурных одеждах. Единственное, что оживляло мрачные облачения, — это белые платки, которые женщины то и дело подносили к глазам, но даже они были оторочены широкой черной каймой.
Служба окончилась.
Холодный ветер развеял туман, и яркие лучи зимнего солнца заблестели на позолоте опускаемого в могилу гроба.
На кладбище царила мертвая тишина, нарушаемая лишь резкими криками чаек.
Все присутствующие, в том числе Коннан, Селестина и Питер, направились к экипажам, которым предстояло доставить их в Треслин-холл.
Мы с миссис Полгрей вернулись в «Маунт Меллин», где она, как обычно, предложила чашечку чая с традиционной добавкой.
Мы сидели, пили чай, и ее глаза лихорадочно блестели. Я понимала, что она пытается удержать язык за зубами и что это дается ей с большим трудом. Все же она не произнесла ни слова относительно того, какие последствия эта смерть может иметь для обитателей «Маунт Меллина».
Ее уважение к усопшим было непоколебимо.
* * *
Сэра Томаса не забывали. В течение последующих недель его имя то и дело упоминалось в разговорах. Миссис Полгрей многозначительно качала головой при каждом таком упоминании, но ее глаза излучали настороженность.
Дэйзи и Китти не страдали подобной щепетильностью. Принося мне по утрам воду, они не спешили уходить, а я проявляла некоторое коварство. Мне ужасно хотелось знать, что говорят люди, но не могла себе позволить спрашивать об этом напрямик. Все же мне удавалось выуживать из них информацию, при этом делая вид, что она меня абсолютно не интересует.
Впрочем, их не надо было особо уговаривать.
— Вчера я видела леди Треслин, — как-то сообщила Дэйзи. — Она совсем не похожа на вдову, хотя с ног до головы в трауре.
— Неужели? Почему?
— Трудно объяснить, мисс. Она была бледная и совсем не улыбалась, но в лице было что-то такое… ну, вы меня понимаете.
— Боюсь, что нет.
— Китти была рядом и заметила то же самое. Как будто она чего-то ждет, но при этом совершенно спокойна, потому что осталось ждать совсем недолго. Хотя, как лично мне кажется, год — это очень долго.
— Год? А чего ей надо ждать целый год? — с наивным видом поинтересовалась я, прекрасно понимая, о чем идет речь.
Дэйзи посмотрела на меня и хихикнула.
— Было бы неприлично, если бы они стали прямо сейчас встречаться и… вообще… как вы думаете, мисс? В конце концов, он ведь умер прямо здесь… почти у нас на пороге. Могут подумать, что они как бы накликали все это.
— О, Дэйзи, что за вздор! Как можно!
— Что ж, это никак нельзя доказать, но время покажет, что я была права.
Разговор принимал опасный оборот, и я отослала ее со словами:
— Мне надо спешить, я уже опаздываю.
Когда Дейзи ушла, я подумала: так значит, говорят, будто они хотели его смерти…
Хотя пока это все только разговоры.
Интересно, соблюдают ли они необходимую осторожность. Я вспомнила, как Филлида однажды говорила, что влюбленные напоминают страусов. Они зарывают головы в песок и думают, что если они никого не видят, то никто не видит их.
Но Коннан и леди Треслин отнюдь не юные и восторженные любовники.
Нет, с горечью подумала я. Эти люди достаточно искушены, опытны, а посему будут крайне осторожны.
Позже, в этот же день, гуляя в лесу, я услышала топот копыт. Кто-то ехал совсем неподалеку, а потом я услышала голос леди Треслин:
— Коннан, о Коннан!
Так значит, они все же встретились, а встречаться так близко к дому было большой глупостью.
Их голоса совершенно отчетливо доносились до меня из-за деревьев.
— Линда! Тебе не следовало приезжать.
— Я знаю… я знаю, — она заговорила совсем тихо, и конец фразы я не расслышала.
— Передать… записку, — проговорил Коннан. Его я слышала более отчетливо. — Твоего посыльного могли увидеть слуги. Ты же знаешь, как они сплетничают.
— Я знаю, но…
— Когда ты это получила?
— Сегодня утром. Я должна была сразу же тебе показать…
— Первое?
— Нет, первое пришло два дня назад. Поэтому я и должна была тебя увидеть, Коннан. Мне страшно…
— Чьи-то шалости, — успокаивающе произнес он. — Не обращай внимания. Забудь.
84 
