Тут вошел вспотевший мужчина в рубашке с открытым воротом.
— Мы готовы, — сообщил он. — Камеры расставлены, свет зажжен. Лучше вам начинать сейчас, пока все собравшиеся не растаяли.
— Где же девушки? — спросила миссис Горовиц.
— Они в комнате для леди. Где им еще быть? — воскликнул мистер Горовиц.
— Иди за ними, а я возьму цветы. Кэйт, пригляди за Биной, чтобы она не надумала выходить замуж за кого-нибудь третьего.
Кэйт с Биной остались наедине.
— Прекрасно выглядишь, — сказала Кэйт подруге. — Ты так же счастлива?
— Боже мой! Я так счастлива! И это было бы невозможно без тебя. Спасибо тебе, Кэти. — Бина прослезилась. — Я так люблю Макса. Я даже не подозревала, что такое бывает.
Кэйт понимала, что она имела в виду, но ничего не ответила. Явились девушки — будто мандарины высыпались из сломанного ящика.
— Кэти! — защебетали они.
— Тсс! — одернула их миссис Горовиц. — Ведите себя прилично.
— И букеты, — потребовал доктор Горовиц. — Только что из рефрижератора.
Всем подружкам невесты раздали по одинаковому букетику оранжевых орхидей с глянцевыми листьями лимона. Кэйт получила букет побольше — из сирени, гелиантусов и белых роз.
— И не только это, — прошептала миссис Горовиц Кэйт на ушко. — Я приготовила кугель специально для тебя. Только не рассказывай никому. — Она поправила Кэйт волосы и, посмотрев на Бину, сказала: — Пора идти.
— Верно, — согласился мистер Горовиц. — Иди и займи свое место, Майра. А я поведу ее к алтарю.
— Встретимся позже, Бина, — сказала миссис Горовиц. — Я ждала этого тридцать лет, — призналась она, отправляясь к своему месту.
Кэйт стояла под традиционным балдахином перед всем собранием. Позади нее выстроились «шавки». Было довольно тесно, и поля их живописных шляп соприкасались и упирались Кэйт в затылок. Волосы ее были убраны кверху, но она даже радовалась такой щекотке: это немного отвлекало ее. Макс и Бина стояли по обе стороны от ребби. Кэйт не могла оторвать глаз от Бины. Та выглядела такой счастливой и смотрела на Макса с обожанием. Он был немного бледен, но вполне соответствующим образом отвечал на взгляды Бины. В самом деле, Кэйт казалось, что им не было дела до ребби, до свадебных торжеств, до пары сотен гостей, собравшихся ради них. Кэйт окинула взглядом толпу. Она размышляла о том, как много пар в этих рядах любят друг друга. Она гадала, чувствует ли Джек себя несчастным в этот день. Вместе со своей семьей он решил бойкотировать свадьбу, и Кэйт понимала, что ему некого винить в случившемся, кроме самого себя.
Большая часть церемонии шла на иврите, и Кэйт не понимала происходящего. Но она прекрасно знала, что Бина получила любимого человека и что Макс был добрым, любящим и надежным мужчиной. Кэйт думала о том, что ей не суждено найти мужчину, на которого она могла бы смотреть так же, как Бина теперь смотрела на Макса. Когда брачный обет был повторен на английском языке, Кэйт и вовсе овладела грусть. Бина ныне присоединяется к сонму молодых жен и матерей… Как это странно, что именно теперь, когда ее старые друзья объединились с новыми, она теряет Бину, которая отныне посвятит себя домашнему хозяйству, материнству и дошкольным хлопотам.
— Согласен ли ты, Макс, взять Бину в законные супруги…
Кэйт внимала торжественным словам и на этот раз не у Бины, а у нее самой задрожали губы. Она вспомнила Билли, теперь для нее потерянном, о том, как он смотрел на нее, когда лежал рядом с ней. Была ли в его взоре та же теплота, которую она сейчас видела в глазах Макса?
— Да, — отвечал Макс.
— И я, — раньше времени выпалила Бина. Народ в храме засмеялся, и Кэйт, которая уже чуть не плакала, тоже не смогла сдержать смеха. Бина все та же.
Жара и шум на свадебном приеме были просто запредельные. Настроение Кэйт не улучшилось от того, что прием проходил в том самом банкетном зале, где выходила замуж Банни и где брала начало вся эта абсурдная история с Билли Ноланом.
Эллиот и Брайс развлекали ее, как только могли, хотя это было непростой задачей.
— Когда же Сионские старцы произведут кровавый ритуал с христианским младенцем? — вопрошал Брайс.
— После закуски, — пояснила Кэйт.
К сожалению, они оба не смогли выполнять обязанности телохранителей, поскольку Кэйт была вынуждена сесть на возвышении свадебного торжества и оказалась беззащитной перед натиском женщин, которые донимали ее своим любопытством: