127 
Несмотря на тщеславие и частое хвастовство кронпринца, его обожали. Женщины мечтали стать его любовницами, а те, у кого это не получалось, не стыдились приписывать себе несуществующие любовные романы с «красавцем Руди». Избалованный женским вниманием, наследник рос любвеобильным и беспечным. А его строгий отец, наблюдая за непристойным поведением сына, женил его на бельгийской принцессе Стефании. Принц не питал особой симпатии к молодой супруге, однако жили они достаточно мирно, стараясь относиться уважительно друг к другу.
Зная о многочисленных изменах мужа, Стефания не придала большого значения его новой связи с молоденькой румынкой, решив, что этот роман вскоре закончится. Рудольф, не скрывая пылких чувств, невзирая на мораль и приличия, везде появлялся с Марией и часто приводил её в замок, где в отдалённых комнатах они проводили вместе ночи. Через два месяца возлюбленные совершили масонский обряд на крови и обменялись кольцами с таинственными, магическими знаками. На железном кольце, подаренном Рудольфом Марии, была выгравирована надпись: «В любви до самой смерти вместе». В тот день наследник поклялся в верности возлюбленной и желании связать с ней свою жизнь.
В то же время кронпринц направил прошение папе римскому о расторжении брака с нелюбимой супругой. О письме узнал Франц Иосиф и в гневе потребовал от сына прекратить связь с баронессой Вечерой. Он грозился лишить его престола и, закрыв наследнику все денежные выплаты, выслать его из страны. Чувствительному и мягкому принцу пришлось уступить. Он пообещал отцу больше не встречаться с баронессой, но обманул Франца Иосифа. Не видеть Марию Рудольф не мог. Мария писала в то время своей подруге: «Я была бы счастлива, если бы мы могли жить пусть в хижине, но вместе». Любовники продолжали встречаться, но теперь их свидания держались в строгой тайне.
Ничего, казалось, не предвещало трагических событий. Накануне страшной ночи, 29 января 1889 года, кронпринц отправился на охоту. Его сопровождали слуга и два лучших друга — граф Хойос и князь Филипп. На ночь охотники должны были остановиться в небольшом замке Майерлинг, а утром вернуться обратно. Однако вечером Рудольф внезапно отказался охотиться и предпочёл остаться один. Друзья отъехали на охоту, а к ужину вернулись. Они застали кронпринца в приподнятом настроении, сели за стол и в весёлых разговорах просидели до поздней ночи, затем разошлись по своим комнатам.
Наутро Хойос и Филипп вышли к завтраку. Однако они напрасно ждали друга. Проходило время, а Рудольф не появлялся. Заподозрив неладное, они приказали слугам выбить дверь спальни принца и увидели там ужасающую картину: наследник лежал на полу с простреленной головой. Рядом в кровати, заваленная подушками, лежала Мария Вечера также со сквозной раной в голове.
На столике возле кровати слуги нашли три короткие записки, написанные любовниками. Рудольф писал жене: «Милая Стефания! Ты избавишься от моего присутствия… Я спокойно иду навстречу смерти, ибо лишь так могу сохранить своё имя». Юная баронесса Вечера оставила короткое письмо сестре и матери. «В блаженстве уходим мы в мир иной… Желаю тебе быть счастливой и выйти замуж по любви, — писала она сестре. — Я не могла этого сделать, но и своей любви противиться была не в силах. С нею и иду на смерть». Мать она просила: «Прости мне содеянное! Я не сумела превозмочь свою любовь… мне хотелось бы лежать рядом с ним на алландском кладбище. В смерти я буду счастливее, чем была в жизни».
Императорская семья предпочла как можно быстрее забыть эту трагическую историю, в которой было множество необъяснимого, непонятного и совершенно нелогичного. Многие, в том числе и императрица Елизавета, были уверены, что влюблённых убили. Другие считали, что в тот вечер Рудольф узнал, что Марии осталось жить несколько часов (она пыталась избавиться от ребёнка, вследствие чего у девушки началось сильнейшее заражение), и не мог пережить потерю любимой. Находились и те, которые полагали, что якобы в замок Майерлинг Вечеру привезли уже мёртвой, и Рудольф застрелился от горя.
Существует и другое объяснение страшной трагедии. Некоторые исследователи считают, что императорская семья якобы знала, что наследник уже год страдал сильным недугом, неизлечимой по тем временам гонореей, вследствие которой кронпринц был не способен встречаться с женщинами. Его супруга стала открыто флиртовать с другими, нередко она оставалась у поклонников на ночь, а меланхоличный и мнительный Рудольф невыносимо страдал от тяжёлого положения и собственной слабости.
127 
