Особенно,... 
105 
Бесчисленные лампады освещают спуск в подземелье. Спуск этот окружен мраморной решеткой, но она всегда закрыта: богомолец может только преклонить колени перед ней. В просветах решетки взору его представляется бронзовая дверь подземного святилища, а перед нею великолепная статуя коленопреклоненного папы Пия VI. Сами святые мощи апостола Петра скрыты от взоров. Подземелье, в которое ведет бронзовая дверь, — это остаток древней базилики Константина: там стоит мраморный престол, под которым хранятся мощи Верховного Апостола.
Над алтарем подземной церкви изображена мученическая смерть обоих апостолов (Петра и Павла), а на самом алтаре стоит их древняя икона в серебряном окладе.
Опрокинутый крест и меч знаменуют их страдания. Эта подземная церковь, низкая и тесная, тоже выстроена в форме креста и окружена подземными приделами и галереями. Трудно получить доступ в это подземелье, и потому глубокая тишина царит здесь.
Кроме мощей Верховного Апостола, в соборе Св. Петра есть и другие святыни. В одном из приделов верхней церкви покоятся мощи Св. Иоанна Златоуста, в другом приделе — мощи Григория Богослова, которые перенесли в Рим из Византии во время крестовых походов. Здесь же покоятся и мощи папы Григория Великого, хотя в Риме есть и церковь его имени. С обеих сторон главной ветви креста в соборе расположены богатые приделы, украшенные мрамором, мозаикой и бронзой. Между ними помещаются гробницы пап.
И идут люди в собор Св. Петра, чтобы постоять в молчании перед могучим «Моисеем» — статуей над гробницей папы Юлия П. У правого придела взору открывается «Пьета» — мать с телом умершего сына на коленях. «Пьета» теперь отделена от посетителей защитным стеклом. Предосторожность эта не лишняя, так как уже в наше время скульптура пострадала от маньяка.
Великий Микеланджело даже после смерти продолжает жить не только в своих творениях, но и в многочисленных легендах. Вот, например, одна из них. Известно, что голова Моисея несоразмерно мала в сравнении с его телом. Вряд ли такая диспропорция была преднамеренной. Рассказывают, что Микеланджело просто не рассчитал удара и отбил кусок мрамора больше того, который намечал. Но несмотря на это, готовая работа получилась настолько одухотворенной и исполненной жизни, что сам мастер был во власти ее обаяния. Однажды он смотрел на нее так долго и сосредоточенно, что совершенно забыл, что перед ним его собственное творение. И чем дольше он вглядывался в статую, тем отчетливее видел, что она наполняется жизнью, как бы обретая плоть и кровь. И забывшись, Микеланджело стал говорить с ней. Не получив ответа, разгневанный скульптор вскричал: «Почему ты не отвечаешь мне?» — ив сердцах ударил по колену каменного изваяния.
Если внимательно приглядеться, то на правом колене Моисея действительно угадывается вмятина, которую вполне можно принять за след от удара молотком.
Именно эта отметина и породила легенду. В этой же статуе можно разглядеть и другие особенности: в бороде Моисея, под губой, справа угадывается профильное изображение папы Юлия II и женская головка, повернутая лицом к зрителю.
Стройность и соразмерность отдельных частей собора таковы, что громадность его не сразу бросается в глаза. И лишь после внимательного осмотра поражаешься необъятности его размеров.
52. Нотр-Дам де Пари
Доподлинно известно, что Париж возник прямо посреди Сены на крошечном островке Сите. Здесь местное галльское племя паризиев (от его названия и произошло имя французской столицы) на месте неприметного рыбацкого селения Лютеция заложило первые кварталы будущего города. Похожий на корабль остров посреди Сены завоевывали римляне, на него обрушивались полчища гуннов, грабили его норманны и другие пришельцы. Но вопреки превратностям судьбы он продолжал плавание по векам истории. Недаром герб Парижа — корабль, плывущий по волнам, а девиз — «Его качает, но он не тонет». Многие гости Парижа начинают знакомство с городом с Сите. Ведь именно здесь находятся и ажурная часовня Сент-Шапель, и мрачный замок — бывшая тюрьма Консьержери, и знаменитый Собор Парижской Богоматери.
Описать Нотр-Дам де Пари лучше, чем это сделал Виктор Гюго в своем романе «Собор Парижской Богоматери», — невозможно.
Огромное здание собора стоит на площади рядом со старинными домами и угрюмым, словно изборожденным морщинами парижским госпиталем На этой площади танцевала цыганка Эсмераль-да с козочкой; отсюда, с паперти собора, следил за нею брат Фрол-ло; по химерам собора карабкался Квазимодо. По соборной площади шествовали когда-то короли и королевы Франции, по ней чеканил шаг Наполеон, чтобы под готическими сводами Нотр-Дам де Пари быть провозглашенным императором.
105 
