очень нудно 
76 
— Конечно нет. Во всех смыслах. До эпохи магических войн эта земля называлась Альфара. То есть первая среди равных, и та же Лавидия была нашей провинцией. Все изменила война. Дикая, безжалостная и, как водится, бессмысленная. А причиной этому послужили имена…
— Как это? — уже серьезно заинтересовался я, тоже отложив свою тарелку, потом доем. — Ну в разговорах дедушка упоминал, что, зная имя человека опытный маг может на расстоянии причинить ему вред. Но разве можно вот так же легко направить заклинание на целую страну? Сама мысль об этом выглядит слишком абсурдной…
— Многие маги Альфары так и считали. До тех самых пор, пока страну не стали захлестывать братоубийственные войны, природные катаклизмы, а прямое вторжение внешних врагов не положило конец всем иллюзиям. Война магов была настолько жестокой, что в ней не оказалось победителей. Наша Империя сократилась в несколько раз, наши княжества обрели независимость, а мы научились не употреблять имена. Да, сейчас уже больше нет столь могущественных волшебников, чей союз или конгломерат мог бы вновь состояться незамеченным для имперских магов и вновь развязать войну. Но уже много лет по негласной традиции мы называем себя Империей, свой главный город — просто столицей, а главу государства — Императором. И пусть для кого-то это всего лишь дань памяти, но страх перед той бойней еще не изжит…
Я призадумался. Никогда не рассматривал проблему под таким углом, а, видимо, стоило бы. Ведь если целое государство и близко не задумывается, как на самом деле зовут нашего правителя, то уж, наверное, все это не просто так…
Однако каковы же были старые маги?! Зная название страны, они могли сплести сеть заклятий и пытаться покорить ее изнутри! А если наши вступили с ними в сражение, победив пусть и дорогой ценой, то кто было бы, если бы «плохими» оказались наши, а не их? Даже представлять не хочется, сколь страшен был бы мир, где всем правят волшебники…
— Хорошо, а теперь личные вопросы можно?
— Твое любопытство неудовлетворимо, мой маленький ааргх, — усмехнулась Верховная, непостижимым образом вновь глянув на меня сверху вниз. — Спрашивай. Ты ведь хочешь знать о судьбе твоей любви к Сун, я угадала?
— Да. Нет. То есть об этом, конечно, тоже, но ведь тогда это будет больше похоже на предсказание, чем на ответ. Вы знаете, зачем Карланиус похитил Эйвин? Неужели он разыграл такую сложную комбинацию с захватом Блуждающего замка, в надежде что вы встретите нас, мы заключим договор, случайно найдем замок, попадем в него, он перенесет нас к Вороньей пустоши, а пока мы будем разбираться с высокопарными эльфами, он прилетит сюда на шести ведьмах и… Я хочу сказать, что вряд ли он мог все-все-все вот это предвидеть и выстроить по пунктам в соответствии со своими шкурными интересами. Это слишком уж наигранно, сплошные клавесины в кустах…
На этот раз она не ответила сразу. Более того, закрыла глаза и надолго замолчала, потом одним глотком допила вино и требовательно протянула мне пустой кубок. Я послушно плеснул ей немного (еще сопьется, рухнет носом в салат и ничего уже не расскажет…), дав ломтик сыра на закуску. Она сначала быстро, как мышь, сгрызла сыр, потом едва пригубила вино, жестом отказалась от второго ломтика и четко произнесла:
— Я не знаю ответа. Моя предшественница, которую ты убил, — знала! Она была его ученицей, вовремя сбежавшей от наставника, и потому пошла своей дорогой. Карланиус, разумеется, нашел ее, даже сумели кое в чем склонить к сотрудничеству, но уже не покорил своей воле. Тот план насчет контрабанды ведьм в столицу они разрабатывали вместе, но у каждого был свой интерес.
— Какой?
— Нам было нужно всего лишь заставить магов Императора считаться с нами, приняв в свои ряды женщин! Мужская политика в чистом виде порочна неполноценна, мы могли придать ей больше сбалансированности. А что от этого хотел Карланиус, не ведомо никому, но волшебники его уровня ничего не делают просто так…
— То есть причина весома?
— О да… — сощурилась Верховная, глядя словно бы сквозь меня. — Этот негодяй хочет куда большего, чем мы. Мне кажется, он не настолько силен, чтобы легко предвидеть будущее и на этой основе строить сложные многоступенчатые интриги. Элементы случайностей были, этого никто не отменял, но пока все сыграло ему на руку…
— Зачем ему девочка? — продолжал я.
— Быть может, именно затем, что предсказательница она, а не он.
76 
