75 
— …сожжем ее? — припомнил я.
— Ну… только в случае крайней необходимости. А так, думаю, мой дядя поможет нам решить все вопросы без лишнего кровопролития и возни с несанкционированными поджогами. Хотя Карланиуса надо непременно найти и убить без всякого сожаления! Более того, даже без всякого справедливого суда, просто найти и треснуть чем-нибудь очень тяжелым по затылку — и сразу насмерть! Без пошлых сантиментов, без продажных законников и адвокатской дерготни! О небо, я уже начинаю выражаться, как самый настоящий житель фронтира… Эландер, там еще осталось вино?
Эльф отобрал у гномов кувшин, глянул внутрь и сокрушенно покачал головой, но за вторым кувшином идти отказался. В принципе это правильно, не стоит напиваться перед самым опасным мероприятием из всего, во что мы вляпывались. Поход войной на имперскую столицу был верхом глупости и самонадеянности. Но раз мы все уже решили, то отступать нет смысла, идем…
В дверь постучали. Две юные ведьмочки впорхнули к нам, быстро расстелив прямо на каменном полу чистую скатерть и накрывая торжественный ужин на скорую руку. Вскоре подошла и сама Верховная, а вместе с ней две красотки-послушницы в серых балахонах, одна играла на мандолине, другая подтягивала ей на флейте. Все как в лучших домах — горячее мясо, густая подлива, белый хлеб, красное вино, желтый сыр и зеленые яблоки. Антураж тоже соответствовал: Черные свечи, грустная мелодия, возрастная ведьма в облегающем платье и общее ощущение некой доли ада в каждом продукте — вроде и вкусно, но того гляди губы порежешь…
— Я знала, что вы согласитесь. И должна сказать что нахожу ваш поступок очень благородным! По крайней мере, столь же, сколь и разумным, ибо все же здесь не место для посторонних. Сегодня вы почетные гости Блуждающего замка, завтра мы расстанемся с вами навсегда. То есть я очень на это надеюсь…
— Золото наше отдать хотим на руки честно, — начали было гномы, но Верховная успокоила их одним жестом:
— Девочки уже достали его и вернули в кладовые. Вам не о чем беспокоиться, лучше выпейте!
Туром и Нетуром чокнулись не глядя, решительное топя в вине последнюю память о легко приобретенном и быстро утраченном богатстве. Не думаю, чтобы они так уж всерьез верили в призрачную «компенсацию» от дядюшки нашего Эшли, но держались ребята просто героически. Я, скорее, ожидал от них драки или истерики, а тут такая флегматика…
— Там внизу, в подвалах, есть другие ведьмы, — неожиданно звонко хлопнул себя по лбу племянник главнокомандующего. — Их же надо освободить! Теперь, когда мы союзники и вы с нами, то, значит, они должны…
— А вот их я продержу до утра! — твердо пообещала опытная ведьма, принимая от девушек серебряный кубок. — Если выпущу сейчас — они разорвут вас в лоскутки, не сообразуясь ни с чем. Но завтра несчастных жертв мужского произвола и дискриминации освободят, вымоют, накормят, позволят выместить злость на младших. Возможно, даже кого-то убить, мало ли бесполезного народца шляется в здешних краях. Никто даже не заметит пропажи, так принято…
Эшли растерянно кивнул и в целях безопасности пересел поближе к Эландеру. Гномы шушукались меж собой и больше наливали, чем закусывали. Я рассчитывал отсидеться в сторонке с книжкой, но не удалось, разве женщина позволит…
— О чем ты хотел меня спросить, ааргх по кличке Малыш?
— Это не кличка, меня так мама называла…
— Не обижайся, Малыш, я больше не буду… Но все-таки о чем?
— Гр-р… ну… это, даже не знаю. Скажем, есть вопросы общего плана, а есть узконаправленные. С каких начать?
— С общих. — Верховная отставила вино и сложила руки на коленях, пристально разглядывая длинные отполированные ногти.
Я тоже не удержался и мельком глянул, там отражалась моя любопытная физиономия…
— Вот сколько себя помню, при мне никто и никогда не называл столицу ее собственным именем. И Империя всегда Империя, хотя наши соседние страны называются Лавидия и Клинакр. И Император… он что у нас, как будто безымянный какой, или так принято?
— Принято молчать на подобные темы, — чуть поморщившись, словно от навязчивой головной боли и заметно понизив голос, начала ведьма, — но я попробую тебе рассказать. Мужчины предпочитают не говорить и даже не думать о прошлом, если оно не отвечает их сегодняшним амбициям. Мы, женщины, сохраняем память обо всем…
— Значит, наша страна не Империя?
75 
