95 
Я, как мог, пересказал свою содержательную беседу с дядей Додо Эльгенхауэром-старшим. Мне, кстати, старик даже понравился. Напомнил моего дедушку, тот тоже был упертым до занудства, но своих в обиду не давал и оскорблений не спускал никому. Не знаю уж, как и что уяснил себе Эшли, но вот Эландер и оба бородача слушали меня очень внимательно, им было интересно. Я даже чуть было не обиделся — рассказчик из меня не совсем плохой, а вот главный слушатель явно подкачал. Мог бы хоть постараться сделать вид, что слушает. Кивал там, поддакивал, ушами шевелил, гмыкал, строил рожи, ну не знаю, как-нибудь так…
— Все. Пошли. — Глава нашего маленького отряда наконец отодвинул пустую посуду. — Заплатите трактирщику, и выдвигаемся.
— Кому платить столько, злодею, барыге, рвачу, спекулянту не будем!
— Малыш, заплати ты, и столько, сколько он скажет, не порть мою репутацию.
— Гр-р, — не особо охотно согласился я.
— Тогда вперед, Император ждет нас!
— Так уж и ждет? — не поверив, сощурился эльф. Он мало пил, поэтому был скептично настроен.
— Мне показали приказ о моем аресте за его подписью! И это он послал в Приграничье тайную полицию, хотя я понятия не имею, как могли наши деяния представлять угрозу для государства. А значит, и все ответы мы получим от него лично! Кто со мной?
— Правильнее сказать, куда ты без нас? — резонно Уточнил я.
Тощий граф скорчил презрительную мину, мы дружно нагло улыбнулись. Молчаливый поединок взглядов был недолгим. Угадайте, кто сдался?
— Да ну вас всех! Вы победили, и ясное дело, что одиночку я элементарно не справлюсь.
— Гр-р?
— А что я? — пожал плечами Эландер. — Если кто-то и способен помочь нам отыскать нашу маленькую предсказательницу, то только сам Император. Если же он не захочет вернуть эльфам Эйвин, то убью его на глазах у всех. Конечно, потом убьют меня, но это будет достойная смерть! Даже если об мне ни слова не споют в легендах, пусть…
— Гр-р? — Теперь уже я повернулся к Турому и Не турому.
— Плату щедрую за него дали нам, но много не бывает камней драгоценных и золота тоже, родни и больше еще гномьей. Уплатит монетку на двоих одну хоть ли?
— Принято, — буркнул Эшли.
— Идем дружно мы оба! Монету одну не забудем авансом то было бы лучше…
— Вымогатели…
Мы скрепили договор поочередным рукопожатием.
— У каждой здешней забегаловки есть задний вход. Выходим по одному, быстро, мы с Малышом замыкающие. — И только когда эльф с гномами вышли, но освобожденный аристократ тронул меня за рукав. Погоди, ты там начал что-то говорить о тайне мое рождения…
— Э-э-э… не совсем я. Это твой дядя начал, но всё объяснить не успел. Я лишь понял, что ты не наследник престола. Хотя все равно какая-то крупная шишка, если с тобой вынужден считаться сам Император…
— Думаешь, та призрачная корона на воде что-то значила?
— Какая разница, что думаю я? Спроси у дяди, он знает точно!
— Дельный совет, и, главное, очень своевременный, — покачал головой мой вечный наниматель. — А ведь знаешь, в былые годы мы с Императором были дружны, даже играли вместе. Потом, конечно, все изменилось, жизнь быстро ставит всех на свои места. Так же было и со мной…
В общем, пока мы шли, я наслушался от него, как он гулял с Императором за ручку, как учил его игре в шары, как рассказывал сказки на ночь и присылал фрукты из собственного сада прямо к завтраку, что значительно укрепляло иммунитет будущего государя и их дружбу в целом. А потом, как водится, оба повзрослели, у каждого появились свои интересы, а когда старый Император умер, а новый вступил на престол, отношения перешли в область исполнительной субординации — господин и подданный. Это естественно и нормально, никаких обид, никакой фамильярности…
Тем не менее надежда на прошлое приятельство давала шанс, что нас хотя бы выслушают. Правда, потом, скорее всего, казнят. Это чисто имперская традиция, ей сто с лишним лет, так что дуться особо не на что. Дворянин благородного рода, обвиненный в мятеже, непременно должен быть казнен, иначе рушился сам смысл аристократического происхождения. Верность идеалам монархии и безупречность во всем! Совершивший даже случайную ошибку не мог уже считаться достойным вассалом и либо уходил навеки в провинцию, либо гордо умирал на плахе. Последнее считалось более предпочтительным, ибо казнили одного представителя рода, а вот если в ссылку, то туда отправлялись все члены семейства, без разбора и без возврата…
95 
