Последние отзывы

  37  

— Жаль, что ты не видел ее, Линк, — взволнованно защебетала сестра. — Она так свободно держится. Мгновенно стала своей в нашем скромном обществе. Никакого неловкого молчания, длинных пауз и тому подобного! Ее светлость умеет поддерживать беседу, ничего не скажешь.

Элинор внимательно слушала, не произнося ни слова: кажется, это было обычным для нее состоянием. Не выгляди она грустной, ее вообще можно было принять за призрак. Очевидно, у нее осталось еще меньше эмоций, чем у Линкольна с его тоской. Однако она пристально наблюдала за сыном, словно чего‑то ожидая.

— Я рад за тебя, Эдит, — вымолвил Линкольн. И не солгал. Он вправду радовался за сестру, жаль только, что по нему это незаметно. — А что, ее светлость решила разом навестить всех новых знакомых, или ей что‑то было нужно?

— По‑моему, ничего. По крайней мере она ни о чем таком не упоминала. Разумеется, они спросили о тебе и, кажется, расстроились, узнав, что тебя нет дома.

— Они?

— С герцогиней была мисс Макгрегор. О, кажется, мы все‑таки задели тебя за живое? Иначе почему еще я сказала, что тебе следовало быть здесь?

— Она в самом деле приехала сюда?

— Ты что, не расслышал? И не следует так удивляться! В конце концов, у тебя есть родственницы достаточно респектабельные, чтобы любая интересующаяся тобой женщина могла без опаски навестить их. К тому же это ускоряет процесс поисков невесты, честное слово! Больше половины дам приезжают с визитами в надежде познакомиться с тобой, мой мальчик. Тебе следовало бы приложить больше усилий, чтобы вовремя прийти к чаю.

— Со своим дядей? — неожиданно перебил Линкольн. Генриетта от неожиданности поперхнулась:

— Что?!

— Дядя Мелиссы тоже был?

— Нет, только они вдвоем. А ты ожидал дядю? Они, похоже, удивились, когда я упомянула, что накануне нас посетил сын герцогини. Я не стала говорить матери о его… странном поведении… — сообщила Генриетта шепотом, только для того чтобы во весь голос добавить:

— Которое ты, кстати, еще не объяснил. Почему он пытался тебя ударить?

Но Линкольн был словно в тумане: слишком много вопросов вертелось в голове. Его собственных вопросов. Что же до тетки, он избегал разговора с ней со вчерашнего дня, поскольку не желал обсуждать визит Джастина или появление родственников Мелиссы в Лондоне, о чем он тоже не упомянул. Его родные видели и понимали, что случилось неладное, хотя не могли точно сказать, что именно. Они относили его холодность и сдержанность за счет плохого настроения, но, в конце концов, их с Мелиссой отношения с самого начала не были так уж хороши, и дамы, возможно, предположили, что его окончательно отвергли. Как же они ошибались!

И еще он не хотел говорить об этом, ибо сказать об этом вслух, заявить, что семья Мелиссы не позволит ему жениться на ней, — значит, согласиться с тем, чего он попросту не хотел признать… пока. Разумеется, до сей поры пребывать в нерешительности тоже не выход. Он старался не думать об этом. Заглушить бренди боль воспоминаний. И поэтому был даже рад неопределенности. До тех пор, пока не явилась она и не разбила ледяной панцирь его тоски.

Какого дьявола она оказалась их родственницей? Сестра, неизвестная сестра… можно подумать, их и без того было мало! Но поскольку эта сестра, очевидно, не воспитывалась вместе с ними, возможно, она и не такая, как они. Мелисса определенно не такая. Подобных ей он еще не встречал. И он не может считать ее «одной из них», как бы это ни помогло разрешить его дилемму и навсегда забыть о ней.

— Думаю, мне стоило упомянуть об этом раньше, — сообщил Линкольн тетке, — но оказалось, что у меня более тесная связь с семьей Мелиссы, чем я предполагал раньше. И не слишком дружеская. У меня не так много врагов в этом мире, и все они принадлежат одному роду — ее.

— Чепуха! — немедленно встала Генриетта на защиту племянника. — Кто может не полюбить тебя?

— Вздор, — вторила Эдит. — А может, это ты их не любишь?

— Мелисса — родня Макферсонов? — выпалила Элинор.

Он обернулся к матери, нисколько не удивившись тому, что она мгновенно связала определение «враг» с Макферсонами. Но она должна была знать если не о том, что послужило причиной ссоры, то о самом конфликте. И сейчас была бледна как смерть.

— Да, детские невзгоды вернулись, чтобы снова терзать меня, — кивнул он, не замечая потрясенного взгляда Элинор и обращаясь к тетке. — Старые распри, еще с тех времен, когда я жил в Шотландии. Но ничто не прощено и не забыто. Довольно сказать, что они потребовали от меня держаться подальше от их племянницы, поэтому я не вижу смысла в ее приезде.

  37