Особенно,... 
63 
— Так ты что, действительно купила таверну у этого дьявола?
— Конечно, милочка! — ответила Берта ласково, как никогда. — Я там сделаю новые спальни, места будет хоть отбавляй. Хочешь получить там комнатку?
И мадам загоготала радостно. Это было последней каплей. Таня уже не сопротивлялась и безвольно повисла на плече Штефана. С тех пор она не произнесла ни слова.
Но разгадать замыслы своих мучителей было не так-то просто. Таня терялась в догадках. Неужели, продав ее в какой-нибудь бордель, они смогут окупить все свои затраты? Это казалось таким невероятным, что девушке пришлось отказаться от этой причины ее похищения. Но не верить же в сказку про короля и потерянную принцессу! Слишком невероятно. Тогда что же они хотят с ней сделать, для чего везут неизвестно куда? Таня никак не могла придумать подходящее, более или менее правдоподобное объяснение. Разве что… Да, вдруг ее семья существует в действительности, и этих людей послали разыскать ее? Может, им велено не рассказывать ей ничего, пока она не встретится с родными? Может быть… Может быть, ей пора перестать мучить себя вопросами и успокоиться?
Ей есть о чем подумать и о чем волноваться, кроме этого. Например, прикинуть свои возможности на будущее: чем она будет заниматься всю оставшуюся жизнь теперь, когда у нее нет таверны? Чтобы решить этот вопрос, надо чувствовать себя свободной, стать свободной. Пока что она в полной зависимости, вынуждена подчиняться чужой воле, но так не будет продолжаться вечно. Потом, когда-нибудь, она пойдет работать. Придется зарабатывать, но для этого снова надо лезть в кабалу — зависеть от других, выполнять чьи-то указания, угождать… Господи, она была так близка к независимости, самостоятельности… А все проклятый Штефан!
Она не переставала злиться именно на него, и только на него, за те невзгоды, которые свалились на ее голову, хотя понимала, что решения принимают все четверо вместе. Таню одолевало желание отомстить, но она решила оставаться спокойной и ждать, когда подвернется удобный случай. Уже не раз рушились все ее планы. На что придется пойти, чтобы получить свободу? Конечно, она ненавидит своих мучителей, но никогда не сталкивалась с законами кровной мести — око за око, зуб за зуб. Для нее это только слова, и хотя она и пообещала застрелить Штефана, вряд ли говорила серьезно.
Единственное, на что она способна, — это маленькие пакости. Это уж можно как-нибудь устроить. Вот, например, известно, что они очень спешат и для них каждый день и час имеют огромное значение. Поэтому она может что-нибудь придумать, чтобы задержать их. Пусть позлятся, особенно Штефан. Или можно постараться посеять между ними раздор. Как это сделать — непонятно, они друг на друга не сердятся никогда. Все шишки валятся только на голову бедной, несчастной девушки…
Но что можно сделать, когда она день и ночь сидит запертой в этой каюте и видит только Штефана? Он мирится с ее безразличием и не пытается завязать с ней разговор. Да ей не особенно это и нужно, только расстраиваться лишний раз — кроме скандала, ничего из их общения не выйдет.
Вот такие невеселые мысли одолевали Таню, пока она сидела в каюте. Вдруг раздался голос Штефана:
— Если ты переоденешься в одно из платьев, что тебе дали, ты сможешь сегодня поужинать с нами.
Таня чуть не подпрыгнула от неожиданности — она даже не слыхала, как он вошел, но обрадовалась: вдруг ей обещан небольшой выход на свет Божий! Однако она даже не повернулась к Штефану. Что ему ответить? Прежде всего у нее было особое отношение к той одежде, которой они снабдили ее еще в гостинице, — она предупредила, что не примет от них ничего, и не собиралась даже притрагиваться к этим платьям. В дороге она стирала понемногу свою одежду и надевала только собственные вещи.
— На этот раз мне нужен ответ, принцесса. Молчание будет означать, что ты хочешь продолжать ужинать одна взаперти.
Вот этого она вовсе не желает: ей скучно, она никого не видела с момента отъезда из Нэтчеза. А кроме того, как она может их поссорить, если будет сидеть взаперти?
— Хорошо, — ответила Таня безразличным тоном, даже не повернувшись к Штефану.
— И ты переоденешься?
Таня глянула на чемоданчик, в котором находились те платья и еще какие-то вещи, которые Штефан купил собственноручно для нее в Нэтчезе.
— Почему это так важно?
— Потому что нам надоело видеть тебя в этом мужском обличье.
Она насторожилась: ее опять хотят оскорбить? Или это прозрачный намек на всю нелепость ее вида в его рубашке и жилете? Таня не привыкла следить за собой и всегда носила что придется. Но какое право имеет Штефан делать ей замечания!
63 
