96 
— Думаю, ты у меня в долгу за царапину на щеке, — заявил он.
Она не поверила ни одному его слову, но все же обернулась и присмотрелась к нему, прежде чем презрительно фыркнуть:
— Какая царапина? Очень жаль, но не вижу ни капли крови.
— Значит, мне показалось.
— Скорее всего там даже синячка не будет, так что не воображай, будто я чем-то тебе обязана!
Он укоризненно прищелкнул языком, без труда удерживая ее одной рукой.
— Твоя беда в том, что ты раздосадована не меньше меня, — спокойно заметил он, — иначе не разозлилась бы так из-за неудачной шутки. Твое настроение не имеет ничего общего с моими словами. Признайся, ты хочешь меня, Габби!
— Неправда!
— Лгунья. Я все вижу, потому что сам через это прошел. Господи, подумать только, что сегодня я даже приревновал Тима, который, ничего не подозревая, остановился поболтать с тобой!
Габриела на секунду перестала сопротивляться:
— Ну, кто же из нас лжет? Мужчина, имеющий милашку в каждом порту, даже не знает значения слова «ревность».
— Я бы первый согласился с тобой… до того как мы встретились, — вздохнул он.
— Тимоти ужасно славный. Как большой уютный медведь, — с тайным злорадством заметила она.
Дрю зловеще прищурился.
— Больше ты не заставишь меня ревновать! И не надейся!
— Я и не пыталась, — пожала плечами Габриела и запальчиво добавила: — Немедленно отпусти меня!
А вот этого требовать не стоило. Оба мгновенно сообразили, что почти прижимаются друг к другу. Он, сам того не сознавая, обнимал ее. В пылу борьбы ей удалось повернуться к нему лицом, и теперь ее грудь терлась о его сорочку. Ему ничего не оставалось, как поцеловать ее. Правда, Габриела попыталась отвернуться.
— Не…
— Останавливайся? — с надеждой докончил он. — Нет, не…
— Целовать тебя сюда?
Он коснулся губами ее подбородка и погладил по щеке.
— Или сюда?
Она ощутила легчайшее прикосновение губ на щеке.
— Хочешь, чтобы я поцеловал тебя в губы? — прошептал он и исполнил свое обещание. Одна ладонь легла на ее затылок, чтобы удерживать голову неподвижно, другая скользнула по ягодицам, прижимая ее к вздыбленной мужской плоти. Стоило ли сопротивляться? И гнев вовсе не помешал ей ответить, о нет, как раз напротив! Вцепившись в его плечи, она ответила на поцелуй со всем пылом, накопившимся за проведенные в одиночестве часы, и страсть снова охватила их лесным пожаром.
Он был прав. Она хотела его. Слишком сильно. И даже помогла ему раздеться. И так и не поняла, кто кого потащил к кровати, где они провели остаток дня. Но ни на секунду не заснули.
Чуть позже они сидели на кровати, обнаженные, скрестив ноги. Он медленно ласкал внутреннюю поверхность ее бедер, даже не пытаясь возбудить ее. Они уже любили друг друга. Дрю просто касался ее, очень нежно, очень бережно. И она позволяла. Теперь, когда они были вместе, он не мог от нее оторваться.
И тут совершенно неожиданно, без всякой связи с предыдущим разговором, Дрю спросил:
— Ты выйдешь за меня?
— Выйду! — не задумываясь выпалила она.
Он, наверное, не ожидал столь поспешного согласия, потому что, в свою очередь, пробормотал:
— Почему?
— Мне нравится корабельная жизнь. И насколько я поняла, именно это я и получу.
Очевидно, ответ ему не понравился, потому что он покачал головой:
— Попробуй еще раз.
— Разве этой причины не достаточно?
— Признайся, ты просто хочешь сделать оставшиеся годы моей жизни настоящим адом, как…
Судя по тону, он шутил, но задетая Габриела довольно резко перебила:
— Какого черта ты делал предложение, если вовсе не хотел жениться?
Наверное, ей не стоило ставить его на место таким прямым вопросом. Он сразу занял оборонительную позицию и, нервно проведя рукой по волосам, пояснил:
— Учитывая случившееся, это показалось мне благородным поступком.
— Я приняла предложение по этой же причине: учитывая все случившееся. Но если ты не желаешь жениться, я отказываюсь.
Вероятно, Дрю должен был почувствовать облегчение, но вместо этого еще больше разозлился.
— Прекрасно! — парировал он. — Потом не утверждай, что я не предлагал.
Габриела уставилась на него, не веря собственным глазам.
— И ты называешь это предложением? Я бы назвала это иначе. По-моему, ты буквально умолял меня отказаться.
— Не думай, что ты вывернешься! Я просил тебя стать моей женой, ты согласилась и считай, что поймана на слове.
96 
