38 
— Я спустилась вниз.
— Но тебе было приказано не выходить, — резко напомнил он.
— Значит, намереваешься уморить меня голодом? — негодующе осведомилась она, чувствуя, как к горлу подкатывается тугой комок. — Никто не принес мне поесть, поэтому я решила сама отправиться на кухню.
Лицо Гаррика едва заметно смягчилось.
— Прекрасно. Все произошло из-за того, что о тебе забыли. Но это не дает тебе права воровать оружие, госпожа!
— Я сделала это только, чтобы защититься!
— От кого? — удивился Гаррик. — Никто не причинит тебе зла.
— Возможно, однако намерения у них были недобрыми, уж это точно!! — огрызнулась Бренна.
— Но то, что они собирались сделать, позволительно в этом доме! — объяснил Гаррик, насупив брови.
— Значит, ты разрешил бы им овладеть мною?
— Конечно! Я не запрещал друзьям развлекаться и прежде и не собираюсь делать этого сейчас.
— Тогда почему ты велел мне скрываться от всех? — Бренна в очевидном недоумении распахнула глаза.
— Хотел дать тебе время привыкнуть к новой жизни, — как ни в чем не бывало бросил Гаррик, словно ожидая, что она оценит такую предусмотрительность. — И по-прежнему намереваюсь подождать, пока ты не смиришься.
Девушка пренебрежительно оглядела его потемневшими от гнева глазами:
— Ты снова показываешь себя последним дураком, викинг, поскольку я никогда не привыкну к той жизни, которую ты хочешь навязать мне. И не стану шлюхой для твоих приятелей.
По всему было видно, что Гаррик едва сдерживается.
— Думаю, девушка, настало время показать, кто здесь хозяин!
— Нет, Гаррик, не надо! — вмешалась Элоиза. — Не перед всеми!
Она сказала это по-норвежски, уверенная, что Бренна не понимает ни слова.
— Ее нужно проучить, — резко ответил он.
— Да, только с глазу на глаз, сынок! С ней нельзя обращаться как с остальными рабами, гордость ее слишком велика.
— Гордый дух можно сломить, госпожа.
— И ты поступишь так, с этим великолепным созданием?
— Почему ты принимаешь ее сторону, мать? — Гаррик задумчиво склонил голову набок. — Надеешься, что я буду терпеть ее капризы и выходки?
— Нет, просто чувствую, что-то вроде родственной связи с девушкой, — призналась Элоиза. — Когда-то я испытывала почти то же, что и она. Но меня завоевали любовью.
— Что же ты тогда предлагаешь?
— Можешь попробовать победить ее добротой, сын, — тихо предложила Элоиза.
— Нет, это не по мне, — покачал головой Гаррик.
— Было время, когда ты не был столь жесток, Гаррик. Неужели Морна убила в тебе душу? Прости меня, — поспешно добавила она, видя, как сузились глаза сына. — Но эта девушка — не Морна. Разве ты не можешь быть хоть немного терпимее… ради нее?
— Она принадлежит мне?
— Д-да… — нерешительно подтвердила мать.
— Тогда предоставь мне обращаться с ней так, как я считаю нужным.
Бренна едва не лопалась от злости. Ей с каждой минутой становилось все труднее не вмешаться, понимая, что речь идет о ней самой. Гаррик уже показал себя холодным, бессердечным врагом, и по крайней мере теперь она знала это.
— Отдай нож, госпожа, — приказал он, окинув ее ледяным взглядом.
Тон его не допускал возражений, однако Бренна отчаянно затрясла головой:
— Нет, попробуй-ка отнять его у меня!
— Гаррик, ради Бога, оставь пока кинжал у нее! — умоляюще пробормотала Элоиза. — Неужели ты рискнешь получить новую рану?
— Клянусь Тором! — взорвался Гаррик. — Ты, мать, сильно переоцениваешь ее, как, впрочем, и она себя! Девчонке не под силу справиться с мужчиной!
— Пожалуйста, Гаррик!
В нем боролись самые противоречивые эмоции, но в конце концов материнские мольбы победили воинственные инстинкты.
— Пойдешь со мной по доброй воле? — Он повернулся к Бренне, стоявшей с вызывающим видом.
— Да, — кивнула она, зная, что победила и на этот раз. — Я хочу поскорее покинуть это место.
Гаррик сделал ей знак идти вперед, и девушка, гордо вскинув голову, не глядя по сторонам, направилась к лестнице, сунув за пояс кинжал, в уверенности, что больше никто не осмелится и пальцем ее тронуть.
Но когда она добралась до верхней площадки и хотела повернуть налево, Гаррик остановил девушку и подтолкнул к своей комнате. Пленница не возражала, по крайней мере в его покоях — мягкая постель.
Однако стоило Бренне переступить порог, как Гаррик, мгновенно подхватив ее одной рукой, оторвал от пола, а другой вытащил похищенный у Байярда кинжал. Затем он с такой силой оттолкнул ее, что девушка, перелетев через всю комнату, рухнула на холодные плиты.
38 
