28 
– Я буду делать все, что положено, – говорил он своим товарищам. – Никто не сможет упрекнуть меня в том, что я не делаю того, что положено.
Что именно ему «положено», он так и не объяснил, да никто и не думал об этом спрашивать. Проще было вообще игнорировать Стью, что, казалось, вполне устраивало и его самого…
– Большую порцию виски, – сказал он, протягивая Ребусу пустой стакан.
Выслушав пожелания остальных, Ребус двинулся к стойке, где бармен уже начал выполнять заказ. Но тут в полуоткрытую дверь просунулась голова Фрэнсиса Грея, и вся группа разразилась смехом, засыпая его шутливыми вопросами. Ребус был готов дополнить заказ, но, заметив его у стойки, Грей отрицательно покачал головой, потом отступил в коридор и закрыл за собой дверь. Ребус заплатил за выпивку, принес заказанное на стол, а затем направился к двери. Фрэнсис Грей его ждал.
– Давай пройдемся, – предложил Грей и, сунув руки в карманы, пошел по коридору к лестнице.
Ребус последовал за ним. Они остановились возле почтовой конторы – уменьшенной копии городского почтамта со стеллажами, заполненными газетами и журналами, пакетами и коробками, и даже стеклянной стеной с окошками. Здесь проходили тренировки по освобождению заложников и задержанию грабителей.
– В чем дело? – спросил Ребус.
– Помнишь, сегодня утром на меня наехал Баркли, обвинил, что я утаиваю информацию?
– И ты все не можешь успокоиться?
– Погоди и постарайся меня понять. Дело совсем в другом. Я ведь кое-что обнаружил.
– Это касается Баркли?
Грей, глянув на него, взял со стеллажа один из журналов. Журнал был трехмесячной давности. Он сразу бросил его обратно на полку.
– Фрэнсис, меня ждет выпивка. Я бы хотел вернуться, прежде чем пиво выдохнется…
Грей сунул руку в карман и вытащил сложенный вчетверо лист бумаги.
– Что это? – спросил Ребус.
– Попробуй ты объяснить.
Ребус взял листок и развернул. Это был короткий, отпечатанный на пишущей машинке отчет о поездке двух офицеров Управления уголовных расследований в Эдинбург в связи с убийством Рико Ломакса. Их послали с заданием разыскать «известного подельника убитого» Ричарда Даймонда, но они, проведя три дня в столице, вернулись ни с чем. Судя по последней фразе, автор отчета не смог сдержать эмоций и предлагал «выразить благодарность нашему коллеге, детективу Джону Ребусу (отделение криминальной полиции в Сент-Леонарде), за поддержку и помощь, оказанные нам, хотя они и были совершенно недостаточными».
– Может, он хотел сказать «достаточные», – пошутил Ребус, протягивая листок Грею, но тот продолжал сверлить его взглядом и не вынимал рук из карманов.
– Наверное, ты это хотел утаить.
– Зачем?
– Думал, что никто его не обнаружит и не заинтересуется находкой, как я, поэтому ничего и не сказал.
– О чем?
– О том, что ты принимал участие в первоначальном расследовании.
– А что рассказывать? Приехала парочка ленивых тупиц из Глазго, и все, что их интересовало, – это где самые лучшие пивные. Через два дня они свалили домой, ну а по возвращении им ведь надо было что-то написать, – пожал плечами Ребус.
– Не слишком убедительное объяснение, почему ты об этом не сообщил. Но, возможно, это объясняет, почему ты так тщательно перебирал документы до того, как мы в это вклеились.
– Ты на что это намекаешь?
– На то, что ты хотел выяснить, упоминается ли твое имя в…
Ребус медленно покачал головой, словно перед ним стоял ребенок, которого бесполезно убеждать, взывая к разуму.
– Ну, а где ты сегодня пропал?
– Пытался накормить собак сеном.
Помедлив еще несколько секунд и поняв, что больше ничего не узнает, Грей взял из рук Ребуса листок и начал складывать.
– Так что, может, положить его обратно в папку?
– Я бы именно так и поступил.
– Не уверен. А этот Ричард Даймонд, что, его имя когда-нибудь еще всплывало?
– Понятия не имею.
– Если он снова занялся делом, уж с ним-то стоит пообщаться, согласен?
– Очень может быть.
Ребус смотрел на листок, наблюдая, как пальцы Грея скользят по его острым кромкам. Он протянул руку, взял листок и положил себе в карман. Грей едва заметно улыбнулся.
– Ведь ты опоздавший член нашей шайки, верно, Джон? В списке, который мне прислали, были наши имена… но твоего не было.
– Мой босс пожелал избавиться от меня как можно скорее.
28 
