40 
— Нет, — тихо, но уверенно возразила она. — Я буду дурой, если не останусь.
Уголки губ мужчины поползли вниз.
— Так ты не дашь мне еще один шанс?
Мелинда чувствовала себя очень непривычно, одерживая верх над Стивом. Однако она не могла не признать, что это ощущение придало ей уверенности в собственных силах.
— А почему я должна что-то тебе давать? Стив, я больше тебя не люблю. Возможно, между нами никогда и не было подобных чувств. Я просто поверила в то, что люблю. Еще не зная, какой ты эгоцентричный, пустой, самовлюбленный ублюдок!
По выражению лица Стива, Мелинда поняла, что ее слова попали точно в цель. Ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не потерять контроль над собой и не устроить сцену на виду у всего города.
— Ты говоришь очень обидные вещи.
Этот мужчина больше не имел над ней никакой власти. Мелинда поняла, что окончательно освободилась от теней своего прошлого. Да, Стив был отцом ее детей, но она не испытывала к нему никаких чувств. Кроме, возможно, жалости. Потому что ему никогда не узнать такого прекрасного чувства, как любовь.
— Эти обидные вещи говорит здравый смысл, — сказала Мелинда бывшему мужу. - Нет, не так выразилась. Во мне говорит разум. Теперь он у меня есть, в отличие от тебя.
Истинные чувства Стива наконец проявились на его лице, когда он кивнул в сторону противоположного края площадки.
— И что, теперь ты собираешься кадриться с Карли Катлером?
Мелинда неожиданно почувствовала себя защищенной.
— Его зовут Карл, не Карли. И не твое собачье дело, с кем я собираюсь кадриться. — Нужно быть честной, напомнила себе женщина. В конце концов, Стив был отцом Молли, Мэгги и Мэтью. И возможно, какая-то его часть неожиданно это осознала. — А если ты хочешь договориться о том, чтобы иногда навещать детей...
На его лицо набежала тень.
— Я здесь не ради детей. Я приехал ради тебя. Мел.
После этих слов Мелинда полностью осознала, что в этом человеке нет ничего, что могло привлечь ее.
— Ты не получишь никого из нас, — она резко остановилась. — И кстати, — Мелинда решила сделать контрольный выстрел. — Я ненавижу, когда меня называют Мел.
Карл стоял у края площадки и думал о том, что мог бы сейчас предпринять, глядя на то, как Мелинда танцует с этим клоуном. К счастью, оркестр играл быструю вещь, и женщина не прижималась к Стиву так же близко, как к Карлу. Но ему все равно не нравился их танец. Как и вообще присутствие Стива рядом с Мелиндой.
Глубоко задумавшись, Карл не заметил, как к нему подошел Кент.
— Знаешь, на твоем месте я пошел бы и разукрасил ему лицо, — начал мужчина. — Мне никогда не нравился Стив Гринвуд.
Эта мысль уже не раз посещала и самого Карла. Даже больше — она уже перебралась на постоянное место жительства в его голову. Но Карл не мог потакать собственным желаниям.
— Не могу, к сожалению. Ты же знаешь, я помощник шерифа.
Это вовсе не помеха, подумал Кент.
— Черт, Карл, ты же в первую очередь мужчина, — неожиданно присоединился к ним Уилл.
Для Карла это было более чем удивительно. Если Кент всегда был вспыльчивым, то Уилл, без сомнения, являлся самым рассудительным членом их семьи.
— Если хочешь слегка размяться, я могу отвлечь на минутку Квинта.
Глянув в сторону шерифа, Карл понял, что тот просто горит желанием посмотреть куда-нибудь в сторону минутку-другую. Карл понимал, что его кузены с радостью ему помогут, но некоторые вещи мужчина должен делать сам.
— Спасибо, но я думаю, что справлюсь один, - Карл вновь развернулся и посмотрел на Мелинду и ее бывшего мужа.
Ему никогда не нравился Стив. Он всегда имел успех у девушек из-за своей внешности, очарования и хорошо подвешенного языка. Женщины очень падки на такие вещи, а Стив Гринвуд знал, как играть словами.
Сейчас Карлу больше всего на свете хотелось хорошенько начистить его смазливую физиономию.
Музыка остановилась, именно это сделала и Мелинда. Карл быстро направился к ним. Он намеревался подойти к Мелинде до того, как она вновь начнет танцевать со Стивом.
— Я позволю себе попросить даму потанцевать со мной, — заявил он Стиву.
— А если я не позволю? А, Катлер? — Стив выжидающе посмотрел на него.
Карл едва не взорвался. Он уже невероятно устал быть терпеливым с такими типами, как Стив Гринвуд, которые считали, что им дано право получать все, что угодно.
40 
