Особенно,... 
68 
— Спасибо, нет. Передавайте привет Киёми!
Тем временем на балконе четвертого этажа появилось личико — это неожиданно выглянула Юкико.
— Доброе утро, сестричка Тамаки!
На Юкико кимоно с длинными рукавами, завязанное высоко у груди широким поясом.
— Ой, Юкико! — Тамаки заморгала, словно от яркого света. — Это куда же ты так нарядилась?
— Меня тетя сегодня берет с собой на чайную церемонию.
Юкико широко развела руки, демонстрируя свой наряд во всей красе. Рядом с ней появился Кэнсаку — в пижаме, с зубной щеткой во рту.
— Тамаки, ты что там топчешься?
— Нуу…
— Что — «нуу»? Случилось чего?
— Не могу я дома! Там отец с матерью…
— А! — Кэнсаку сразу все понял и посерьезнел. — Завтракала?
— Не-а…
— Ой, Тамаки, что ж ты, не поев, убежала? — округлил глаза Окабэ Тайдзо. — Так иди к нам. Хоть хлебца с нами поешь.
— Да вы не беспокойтесь, — Кэнсаку перегнулся через перила, заглядывая на нижний балкон соседнего подъезда. — Тамаки я сам угощу. Тамаки, ты иди к озеру, а я бутербродов наделаю и принесу. Да, дядя Окабэ!
— Что, Кэн-тян?
— Скажите Киёми, пусть она тоже приходит.
— Хо-хо! С утра пораньше пикничок затеяли! Это дело хорошее. Киёми, иди сюда!
Киёми конечно же слышала весь этот разговор, но появилась на балконе с откровенно нелюбезной физиономией.
— Ну что там, Тамаки-тян? Опять папа с мамой скандалят?
Тон, прямо скажем, сварливый.
— Да уж лучше бы скандалили…
— Киёми-тян, не спрашивай у нее ничего! Скажи лучше, ты пойдешь с нами к озеру завтракать?
— Нуу… — Она нерешительно обратилась к Окабэ. — Дядя, как?..
— Иди-иди. Только мне приготовь чего-нибудь.
— Хорошо. Эномото-сан, но ведь у тебя сегодня вроде съемки?
— Мой выход позже, во второй половине дня. Да, а еще сегодня на нашем озере Таро будут ночные съемки.
— Ух, классно!!! — Тамаки словно одним духом выплеснула из себя всю тоску. — Эно-сан, и ты там тоже участвуешь?
— Я… хм, ну… Слушай, Тамаки, позови еще Сабу-тян, он наверняка до сих пор спит. Мы с ним вдвоем кучу бутербродов притащим.
Тамаки покричала снизу Сабухиро и направилась по пологому склону к озеру. Под раскидистым деревом кто-то курил. Это был комендант Нэдзу.
У подножия дуба не собирался ночной туман, а утром здесь хорошо прогревало солнце. Нэдзу валялся на расстеленном джутовом мешке, лицом вверх. Сигарета во рту торчала прямиком в небеса.
Тамаки часто видела его здесь в такой позе и знала, чем он занимается.
— Вы опять Джо выгуливаете?
Доброжелательная к людям, она не испытывала робости перед нелюдимым комендантом. Простодушно наклонив голову набок, девочка подошла к Нэдзу и присела рядом.
— Угу.
Он бросил на нее короткий взгляд и продолжал с наслаждением пускать дым.
— А он где?
— Где-то там.
Тон сухой, но без обычной жесткости.
— Да где же?..
Тамаки обвела окрестности взглядом и обнаружила птицу, примостившуюся черным пятном на крыше достраивающегося двадцатого корпуса.
— Ага, вон он! Дядя Нэдзу!
— Ну?
— Почему Джо не улетает? Ему что, лучше в этом ящике? Это ж как в клетке!
— Его сородичи гоняют.
— Ой! А почему?
— Джо у людей вырос, вот и изгнан из своего племени. Так же как и я вытолкнут из людского общества.
— Как?! Разве вы вытолкнуты?
— Ну…
— Да нет же! Вот ведь Эно-сан — он вам очень благодарен! Эно всегда говорит, что вы хороший человек. Вы просто не знаете.
— Вот как?
— Ну да! Вы просто прибедняетесь.
Нэдзу лишь печально усмехнулся и ничего не сказал.
— Извините, что не в свои дела нос сую, а вот раньше у Джо на лапке повязка была — это его тоже вороны поклевали?
Нэдзу сел, резким броском отправил окурок в озеро и уставился на девочку.
— Тамаки-тян, а ты сама-то что сюда пришла?
Слова Нэдзу не могли служить ответом на вопрос Тамаки. Но девочка таким вещам особого значения не придавала. Ее следующие слова тоже не были ответом на вопрос Нэдзу:
— А что, Юкико идет на чайную церемонию?
— Откуда ты знаешь?
— Так я ее видела только что.
— Где?
— Шла мимо семнадцатого корпуса, а Юкико меня из дома окликнула, она у Эно была. А чайная церемония где будет?
— В храме Гококудзи.
Когда речь заходила о Юкико, Нэдзу становился на редкость немногословным.
68 
