Особенно,... 
68 
Не хотел он ни о чем говорить. Он вообще не знал, чего бы захотеть. Прошло две недели, а он все не находил места в своем собственном доме.
Он осушил кружку, не почувствовав вкуса.
— Нет. Лучше иди домой и дай мне убраться здесь.
— Здесь чисто, Фрэнк.
Джинни поставила кружку.
— Она запала тебе в душу, так?
С тех пор как приехал, он ни словом не обмолвился о женщине, которая осталась в Сиэтле. Джинни сделала из этого вывод, что все очень серьезно. Они с Фрэнком всегда делились. Всем.
Он вздохнул и отошел к окну. Две вороны вышагивали по широкой лужайке перед клиникой как часовые.
— Да.
Джинни сунула руки в широкие карманы халата.
— Так что же ты делаешь здесь?
Он пожал плечами, продолжая разглядывать птиц.
— Я нужен тебе.
Она подошла сзади и положила руки ему на плечи.
— Не сваливай на меня, Фрэнк. Тебе трудно найти замену, но рано или поздно я найду. — Она чуть улыбнулась. — Хоть и долго придется искать.
— Спасибо. — Он ухмыльнулся, и Джинни немножко успокоилась. С тех пор как Фрэнк вернулся, он улыбался по-настоящему только Молли. — География здесь ни при чем, — сообщил он. — Донна не хочет постоянных отношений. Она ясно дала это понять.
С минуту Джинни обдумывала его слова.
— Говоря с профессиональной точки зрения, Фрэнк, — я слышала это от лучших авторитетов, если женишься на дуре, то с вероятностью пятьдесят процентов дети у тебя будут дураками. — Она улыбнулась, любовно глядя на него снизу вверх. Если бы она могла втолковать ему это. Но она не могла. Она могла только быть рядом с ним. — А она должна быть круглой идиоткой, если отказывается от такого мужика.
Он взъерошил ей волосы, как делал это, когда они были маленькими.
— Спасибо, Разбойница. — Он вздохнул. Жизнь продолжается, хочет он того или нет. — Не волнуйся за меня. В конце концов, все как-то улаживается.
— Папа так говорил, — вспомнила она.
— Папа был прав. — Он посмотрел на часы. — Я назначил ребятам встречу в «Дакоте», — сказал он, имея в виду городской клуб, в котором играл его ансамбль. — В пользу заведения. Не хочешь зайти попозже с Шейном и Молли? Может быть, мы даже дадим Молли спеть.
Джинни рассмеялась. Ее дочь видела себя в будущем не иначе как знаменитой певицей.
— Можете на нее рассчитывать. — Она дружески ткнула его в бок. — Все действительно уладится, Фрэнк. Я чувствую.
Он кивнул, только чтобы успокоить Джинни. Сам он далеко не был в этом уверен.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Атмосфера «Дакоты» была именно такой, как хотелось Фрэнку. Свет приглушенный, неяркий, и густой, пропитанный меланхолией воздух нависал над плечами неизменных посетителей. Он взгромоздился на высокий стул в специально отведенном месте, которое Джимми, владелец клуба, использовал как сцену для выступлений в пятницу вечером. Группа была приятно удивлена, увидев, что он входит в салунные двери. Когда договаривались о встрече, он поначалу вообще отказывался приходить, пока Джо Фрезер совсем не застыдил его.
Пора кончать с этим сомнамбулическим существованием.
Не об этом ли он говорил Донне? Что нужно похоронить прошлое и жить дальше?
И все же приятно было сидеть здесь, в полумраке, и представлять себе, что она рядом.
Песня пришла к нему сама собой.
Мелодия «Зеленых рукавов» будто сама потекла из-под пальцев, перебирающих струны гитары. Джо, долговязый бас-гитарист, обменялся взглядом с остальными тремя музыкантами. Они договаривались начинать не с этой вещи. Пожав плечами, он присоединился. Мгновение спустя за ним последовали остальные.
Фрэнк начал петь, и в его баритоне переплелись боль и скорбь по утраченной любви.
В зале стояла полная тишина.
Открылась входная дверь, и свет от уличного фонаря словно стилетом пронзил темноту. Фрэнк поднял глаза и увидел Джинни: она входила, ведя перед собой Молли. Шейн тоже был с ними.
Фрэнк ошибся в аккорде.
С Джинни было еще три человека.
Он не знал, как исполнил еще песню или две, последовавшие за первой. Он играл будто в полусне. Может быть, так оно и было. Может быть, он просто спал и она явилась ему как сновидение.
Это было бы не в первый раз.
68 
