30 
— Здесь нет ничего предосудительного, — поддержала ее Мелани. — Кто, кроме вас, может знать, хотите вы или нет отмечать свой день рождения?
— Ланс, она с каждой минутой нравится мне все больше и больше.
Это для меня не новость, угрюмо подумал племянник.
— Ну, так вы придете? — обратилась Бесс к Мелани.
Та мельком взглянула на Ланса и сразу поняла, что он не в восторге от идеи тетушки. Единственное, что его бы обрадовало, так это ее исчезновение. Только вот беда! Никуда исчезать она не собирается.
— Конечно, с удовольствием.
— А вы разве не будете заняты? — Ланс красноречиво посмотрел на Мелани. В ответ ее лицо засияло радостной улыбкой, а в голубых глазах он видел отражение ее чистой души.
— Нет.
Странного рода упрямство овладело Лансом. Он не хотел снова ее видеть и пытался сделать все возможное, чтобы избежать этого.
— Вы же говорили, что у вас в магазине будет какой-то вечер как раз в эту субботу.
Мелани отлично знала, что ничего не говорила ему об этом. Значит, он успел прочитать объявление на двери магазина. Надо же, какая внимательность к мелочам!
— Да нет же, это будет только в следующую субботу. — Тут она заметила немой вопрос в глазах Бесс. — Мы отмечаем юбилей фильма «Господин сердца». Хотите поучаствовать? У меня есть пиджак Стюарта О'Доннела, который он носил на съемках.
Как она и думала, этот факт сразу заинтересовал Бесс.
— Моя дорогая, я заранее в восторге! — оживилась тетушка Ланса.
Он в этот момент почувствовал себя заключенным, за которым только что с оглушительным грохотом захлопнулась тюремная дверь.
— Вы хоть понимаете, что делаете? — Ланс догнал Мелани после того, как посадил Бесс в машину и отправил домой.
— Сделайте одолжение, не кричите на меня. Что конкретно вы имеете в виду?
Он стиснул зубы.
— То, как вы себя вели с той минуты, когда вошли в мой офис.
— Я поддерживала разговор — только и всего. Вы ведь молчали как рыба. — Немного помедлив, она добавила: — Ваша тетушка — замечательная женщина.
— Да, конечно, — согласился Ланс. — Вот поэтому я не хочу, чтобы она думала, будто между нами что-то есть.
— А разве ничего нет? — Огромные голубые глаза невинно смотрели на него.
Она играет с ним, подумал Ланс. Одного ее взгляда достаточно, чтобы в его воображении вновь встали их объятия и поцелуи...
— Нет!
Она легонько коснулась его щеки. Улыбка Евы играла на ее губах.
— Лгун.
— Мисс Макклауд...
В его голосе за нарочитой строгостью она слышала мягкие нотки, но решила не обращать на них внимания.
— Извините, мне пора бежать. Я должна подменить Джойс.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Эй, подождите.
Мелани остановилась и развернулась в надежде, что ее окликнул Ланс. Но голос принадлежал совсем другому человеку.
Это был Эйбл Маккарти — еще один пожарник, с которым ее познакомил Джон Келли.
Он кивнул в сторону Ланса и сразу же повернулся к Мелани.
— Я вчера вечером разговаривал с Келли. Он получил вазу, которую вы ему послали, и просил при случае передать вам его благодарность.
Ваза была реквизитом одного популярного мюзикла. Она не была очень красивой, но могла стать отличным подарком настоящему ценителю старого кино.
— Он всегда ходил вокруг нее кругами, говорил, что наступит день, и он ее купит для своей жены. — Мелани отлично знала, что от покупки его удерживали только шалости и озорство подрастающего внука, который мог разбить ее в любой момент. — Передайте ему при встрече, что мы все о нем помним, как будто он никуда не уходил, — добавила она.
Тут Эйбл перевел взгляд с Мелани на Ланса, который стоял рядом и молча слушал их разговор. Он смущенно пробормотал, что ему пора возвращаться на работу, и тут же исчез.
Лансу этот разговор показался очень занимательным. Ему вдруг стало интересно, как Мелани с ее безудержной щедростью удается сводить концы с концами.
— Судя по тому, как вы занимаетесь бизнесом, вряд ли вы зарабатываете много денег.
Да, Мелани уже давно поняла, какого мнения был Ланс о ее деловых способностях. Она лишь пожала плечами. Ну как ему объяснить, что подарить эту вазу Келли — намного приятнее, чем судорожно подсчитывать выручку, какую бы она могла иметь после ее продажи.
— Я занимаюсь этим не ради денег.
— Да что вы говорите? Ради чего же?
30 
