Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
27 
— Где ты была? — осведомился он у Ивонны, когда она вошла в гостиную в своих бледно-голубых расклешенных джинсах и в красном топике из сетчатой ткани с сине-белой вышивкой внизу, на сборчатом переде. Глаза у нее были мутноватые, но в остальном она выглядела нормально.
— Теплый прием, нечего сказать, — заметила она.
— Ты не собираешься мне ответить?
— Если уж тебе так надо знать, я была в «Роще».
— Где это?
— За вокзалом, у канала.
— А что там происходит?
— Ничего особенного. По вечерам в понедельник там ночь фолка. Играют фолк, читают стихи.
— Ты же знаешь, что пить тебе еще рано.
— А я не пила. Во всяком случае, алкоголь не пила.
— От тебя пахнет табаком.
— Папа, это же паб. Там курят. Слушай, если ты собираешься на меня ворчать, я лучше пойду лягу. Завтра мне в школу, забыл?
— Прекрати наглеть! Ты недостаточно взрослая, чтобы таскаться по пабам. Бог знает, кто там…
— Будь твоя воля, у меня бы вообще друзей не было! И я бы никуда никогда не ходила. Меня от тебя тошнит!
С этими словами Ивонна затопала вверх по лестнице — в свою комнату.
Чедвик сделал попытку последовать за ней, но Джанет схватила его за руку:
— Нет, Стэн. Не сейчас. Хватит с нее выволочек на сегодня.
Хотя Чедвик был взбешен, он понимал, что она права. Да он и сам вымотался. Не лучший момент для того, чтобы вступать в долгие пререкания с дочерью. Но он разберется с ней завтра. Выяснит, что у нее в голове, где она была всю воскресную ночь, а главное — в каком обществе она развлекается. Выяснит, даже если ему придется за ней следить.
Ему слышно было, как она передвигается наверху, заходит в уборную и в ванную, подчеркнуто громко хлопает дверью спальни. Возвращаться к фильму сейчас было немыслимо. И спать тоже было невозможно, пусть он и устал. Будь у него собака, он бы вывел ее гулять. Вместо этого он нацедил себе еще немного виски. Джанет притворялась, что читает «Вумен уикли», а он притворялся, что смотрит «В субботу вечером, в воскресенье утром», — до тех пор, пока наверху все не затихло. Теперь можно было спокойно ложиться.
Глава четвертая
Энни решила попытать счастья: вдруг Келли Сомс появится на работе в субботу утром? Припарковавшись в Фордхеме за спецфургоном, она расположила зеркало заднего вида так, чтобы в нем отражались паб и дорога. Бэнкс сказал ей, что Келли накануне не захотела разговаривать, потому что вокруг было много народу; он предположил, что у нее могут быть какие-то личные тайны, а следовательно, имеет смысл застать ее одну, отвести куда-нибудь. Кроме того, он полагал, что у женщины, возможно, будет больше шансов узнать у Келли, что она скрывает, а значит — пусть этим займется Энни.
Незадолго до одиннадцати Энни заметила Келли, выходящую из машины. Она узнала водителя, это был один из мужчин, сидевших в пабе вчера вечером и игравших в карты. Как только он отъехал и скрылся за поворотом, Энни сдала назад и перехватила Келли.
— На два слова, пожалуйста, — произнесла она.
Келли отступила к двери паба:
— Не могу. На работу опоздаю.
Энни открыла пассажирскую дверцу:
— Вы еще больше опоздаете, если сейчас же не поедете со мной.
Келли покусала губу, пробормотала что-то себе под нос и забралась в старенькую фиолетовую «астру». Энни понимала, что ей давно пора купить новую машину, но сейчас у нее не было на это ни времени, ни денег. Бэнкс предлагал ей свой «рено», когда к нему перешел «порше», но она отказалась. Во-первых, это был не ее тип машины, да и что-то в ней противилось тому, чтобы принимать Бэнксовы обноски, ей виделось в этом какое-то унижение. Скоро она купит себе новую машину, а пока «астра» исправно доставляет ее туда, куда ей нужно.
Энни поехала вверх по холму, мимо молодежного общежития, где двое полицейских еще проводили опросы, и вырулила на вересковую пустошь. Она остановилась на придорожной площадке рядом с каменными ступеньками. Энни знала, что отсюда можно пройти к старой свинцовой шахте: Бэнкс водил ее сюда, чтобы показать шахтный ствол, где однажды нашли труп. Сегодня утром тут было безлюдно; бушевал ветер, свистя вокруг машины, налетая на лиловый вереск и жесткую засохшую траву. Келли вынула из сумочки пачку «Эмбасси ригал», но Энни дотронулась до ее руки, сказав:
— Нет. Не здесь. Не люблю запах дыма, а окно лучше не открывать. Слишком холодно.
27 
