Особенно,... 
77 
— Но тут и другое, — продолжал Эндерби. — Особенно у нас на севере. У многих из них, возьмите хоть девушек вроде Линды Лофтхаус, впереди вырисовывается довольно угрюмое будущее. Брак, дети, грязные подгузники, стирка, готовка, нудная жизнь, а может, даже рабская. Это смахивает на тюрьму — так может показаться тем, у кого есть хоть немного ума и воображения, а у нее, думаю, было и то и другое. И с парнями похожая история: скучная работенка на заводе, сутки через сутки, сидение все в том же пабе все с теми же давними дружками из вечера в вечер. По субботам ходить на футбольчик, по вечерам пялиться в ящик. Вот представьте себе, как от таких веселых картинок должно воротить молодого человека, если у него есть хоть немного мозгов! Может быть, они хотят найти выход? Что-то новое. Что-то иное.
— Но семья и брак — краеугольные камни нашей цивилизации.
— Я это знаю, сэр. Я просто пытаюсь ответить на ваш вопрос. Поставить себя на их место. Семья и брак — наши традиционные ценности. Многие молодые ребята сейчас против них восстают, утверждают, что из-за таких ценностей мир как раз и попал в беду. Война. Голод. Алчность. А девушки в наше время считают, что жизнь должна предлагать им более широкие возможности. К примеру, они хотят работать и получать за одну и ту же работу наравне с мужчинами.
— Так они скоро кинутся захватывать наши места.
— Я бы не удивился, сэр.
— Значит, свобода? — повторил Чедвик. — Вот, значит, из-за чего весь сыр-бор?
— Мне кажется, да, сэр. Во всяком случае — главным образом. Свобода думать что хочешь и поступать как хочешь. А остальное — так, украшения, глазурь на торте.
— А ответственность? А подумать о последствиях?
— Они молодые, сэр. Неуязвимые и бессмертные. Они о таких вещах не очень беспокоятся.
— Мне казалось, свобода — это то, за что я сражался на войне.
— Так и было, сэр. И мы победили.
— И вот, значит, результат?
Эндерби пожал плечами.
— Ну ладно, — кивнул Чедвик. — Я понял твою точку зрения. Стало быть, нам придется просто примириться с этим, верно? Такая вот жизнь.
— Не обижайтесь, если я так и поступлю, сэр.
Глава десятая
16 сентября 1969 года, вторник
Шел дождь, когда Чедвик и Эндерби нанесли визит на Бэйсуотер-террас. Крытые шифером строения из красного кирпича унылым видом соответствовали погоде. Инспектор Брум сравнительно легко нашел в своей картотеке номер нужного им дома, и, хотя дом не фигурировал в полицейских досье как опасный наркопритон, Брум не сомневался, что наркотики там употребляют. Полиция недавно разыскивала дилера, который ускользнул из ее сетей несколько месяцев назад, и в ходе этой операции посещала все известные подозрительные места, в том числе и этот дом, который некто Дэннис Ноукс снимал с начала шестьдесят седьмого. Жильцы здесь сменялись довольно часто, это были студенты, хиппи и просто бездельники. Ноукс рекомендовал себя как «студента и музыканта», но, как всем было известно, сидел на пособии по безработице.
После вчерашнего изматывающего разговора с «Мэд Хэттерс» Чедвику не очень-то хотелось проводить еще одну беседу. Кроме того, он никак не мог решить, какое выбрать время для визита на Бэйсуотер. В конце концов после коротких дебатов они явились примерно в обеденную пору. Здешние обитатели — или бездельники, или студенты, а семестр еще не начался, так что существовала большая вероятность, что почти в любое время дня и ночи хоть кто-нибудь окажется дома.
Внутри кто-то наигрывал на акустической гитаре, и это обнадежило Чедвика. Гитара умолкла, когда Эндерби постучал в дверь. В коридоре послышались приближающиеся шаги. Открыла молодая девушка, по виду не старше Ивонны; она была одета в едва прикрывавшую голые бедра длинную, когда-то белую, а теперь грязную футболку с нарисованной спереди мишенью. Одеяние не особенно скрывало ее грудь, поскольку лифчика девушка, по всей видимости, не носила.
— Полиция, — произнес Эндерби.
Они предъявили удостоверения и представились.
Девушка не испугалась и не заволновалась, скорее удивилась и озадачилась.
— Полиция? Ага. Ясно. Ладно. Ну что ж, входите.
И она отошла в сторону, пропуская полицейских. Когда все они оказались в коридоре, она потянулась, задрав майку еще выше, и зевнула. Отводя глаза, Чедвик заметил, что Эндерби не последовал его примеру и с откровенным восхищением пялится на голые бедра красотки и волосы на лобке.
77 
