93 
Долина Чаучилла
Наска, Перу
Оранжевый джип свернул с шоссе Пан-Американ на грунтовую дорогу. Лора Салеса покосилась на своего пассажира, вздрагивавшего при попадании колес в глубокие колдобины.
Сэмюэль Аглер отчаянно пытался пристегнуть ремень безопасности и при этом не выпасть из взбесившегося авто.
— Если хочешь от меня избавиться, могу подсказать способ попроще.
— Ты что, никогда не ездил на четырехколесном транспорте?
— А, это теперь так называется? Я думал, мы собираемся осмотреть достопримечательности.
Преодолев таким образом семь миль, они достигли древнего кладбища. Единственный знак, приколоченный к дереву, сообщал, что кладбищу две тысячи лет. Ветви этого дерева удерживали навес над несколькими туристическими лавками и выставкой керамики.
Сторож приветствовал их беззубой улыбкой.
— Добро пожаловать на кладбище Чаучилла. Вы успели в последний день экспозиции. Пятьсот Nuevo, рог favor.
Лора протянула ему десять долларов и поняла, что сдачи не дождется.
— Тут особо не на что смотреть.
— Охотники за сокровищами забрали золото. Археологи забрали черепа наших предков и продали в музеи. Но души предков все еще здесь, где вожди и простые люди покоятся рядом. Пойдем.
В сухой земле был разрыт десяток могил, стены их выложены круглыми камнями. На нескольких головах были даже остатки волос, заплетенных в косы.
— Люди Наска, похороненные здесь, были предками инков, — объяснил гид. — Тела мумифицировались без химических добавок, самой природой. Климат нашей долины останавливал разложение.
Сэм двинулся к фотовыставке. Его сердце тянулось туда, кожу покалывало.
На фото были показаны артефакты Чаучиллы, отправленные в музеи Перу. Некоторые объекты были удлиненными, некоторые — круглыми и гораздо меньше первых.
Древние человеческие черепа. Явно принадлежавшие не людям.
Наска, Перу
Несколько часов они проговорили, сидя в военном джипе, а Майкл оставался в доме, под охраной вооруженных людей. Юлиус согласился сопровождать Пьера в Неваду, но отнюдь не потому, что доверял ему. Это было попросту исключено. Юлиус Гэбриэл знал, что бывший сокурсник по Кембриджу запросто может подписать ему смертный приговор, если он не согласится сотрудничать, да и с «Маджестик-12» ссориться никак не следовало. Так или иначе, если уж Юлиус попал в сферу действия их радаров, то теперь ему нужно было защитить Мика и Сэма.
Он попросил у Борджии пару часов без наблюдения, чтобы собрать вещи и объяснить сыну, как вести себя в его отсутствие. Обещал быть в аэропорту не позднее 15:30.
* * *
— Пап, это безумие. Позволь мне поехать с тобой. Если то, что Борджия хочет тебе показать, действительно связано с концом света, я смогу помочь тебе предотвратить его.
— Не в этот раз, сынок. Мне нужно держать тебя подальше от «Маджестик-12» так долго, как только смогу.
— И что мне без тебя делать?
— Возвращайся в Испанию с Лорой и Сэмом. Поживи для разнообразия нормальной жизнью. Я найду тебя в Европе, когда заслужу их доверие.
— Пап…
— Майкл, где-то там твоя будущая любовь, мать твоего ребенка. В Зоне 51 ты ее не встретишь.
Тенанчинго, Мехико
Бордель был островком безумия в окружении моря хищников, которые собирались на близлежащей улице, где рычали и скалились, как голодные волки, облизываясь и источая запах дешевого виски.
А под крыльцом прятался ягненок. Девочка. Она не знала, что именно происходит в доме за грязными покрывалами, закрывавшими двери и окна, но видела, что очередь хищников длинная, и слышала, как кричат внутри девочки.
Когда на дороге показалась машина, девочка сжалась в тугой клубок. Длинные гудки вызвали мадам, которая подбежала приветствовать мужчину по имени Эль Галло.
Похититель помахал перед толстым носом мадам поляроидным снимком и процедил приказ.
Женщина завопила в сторону борделя:
— Доминика Вазкез! Coma!
Мужчина в машине заметил ее. И кивнул мадам.
Сердце девятилетней девочки колотилось в груди. Уже месяц прошел с тех пор, как ее забрали у мамы и увезли из деревни, били и морили голодом, а теперь собираются отдать волкам. Мексиканка схватила ее за ногу и вытащила на солнце.
Но у ягненка было сердце льва. Она попыталась вцепиться в землю, когда под руку подвернулось нечто получше.
93 
